— Тони Старк круче Брюса Уэйна, но Бэтмен наваляет Железному человеку.
Алекс посмотрел на меня так, словно я сообщила, что Папа Римский — атеист.
— Не гони. Что Бэтмен ему сделает, бросит один из своих малюсеньких бумерангов?
— Они называются бэтаранги, и они клевые, как Бэтмен.
Стоял один из прекрасных весенних дней, солнце согревало кожу, а ветерок откидывал пряди волос в лицо. В воздухе висел тяжелый запах липы, растительность вокруг озера играла всеми красками, а трава расстилалась зеленым ковром.
К сожалению, мы сидели не на траве.
Я заерзала, пытаясь устроиться так, чтобы камни не врезались мне в попу. Алекс не понял моего намерения, и его руки сильнее сжали мою талию.
— Я не хочу, чтобы ты уходила.
— Значит, не уйду, — сказала я, прижимаясь к его груди. — Я за то, чтобы остаться здесь навсегда.
— И я достаточно эгоистичен, чтобы поддержать тебя в этом вопросе, — прошептал он. Его грудь вздыбилась, будто он вбирал мой аромат. Затем его руки опустились, а голова поднялась. — Уже поздно. Тебе лучше приготовиться.
— Нет.
Я начала паниковать. Солнце мгновенно исчезло, на его месте засияла полная луна, освещавшая пятна крови на моей кофте.
— Все Меняется, — сказал Алекс, стоя передо мной. — Начинается взрослая жизнь.
А затем мой любимый парень исчез, а на его месте появился красивый серый волк с человеческими глазами.
— Я хочу остаться здесь, — умоляла я сквозь слезы. — Не заставляй меня уходить, пожалуйста. Позволь мне остаться. Алекс. Прошу тебя.
«Ты должна проснуться, Скаут», прозвучал в моей голове его голос.
Я замотала головой, не сводя с него глаз.
— Нет.
— Проснись. Скаут!
— Нет!
— Скаут, проснись!
***
После снов я всегда какое-то время находилась в неком переходном состоянии. Пока я не открыла глаза, я могла находиться на краю счастья. А затем наступало прозрение. Предательская часть моего разума напоминала: Алекс мертв. И все воспоминания возвращались. Свидание в лесу под луной. Падение Алекса с обрыва. Его тело, холодеющее и немеющее в моих руках. Пробуждение в больнице и понимание, что его больше нет.
Я открыла глаза и дернулась от боли. Боль всегда приходила сразу после момента истины. Может, потому что я вспоминала, что случилось со мной в ту ночь. А может, потому что от частого дыхания натягивались все 52 шва.
— Привет, милая, — сказала мама. — Тебе уже пора вставать.
Светлые кудряшки задергались, так как их обладательница соглашалась.
— Да, и ты наденешь то платье, которое обещала, помнишь? То, которое я помогла тебе выбрать! Вот такое! — Энджел встала рядом с кроватью, демонстрируя свое голубое летнее платьице. — Мы будем как близнецы! Только твое зеленое, потому что так тебе больше идет.
