Кап.
Кап.
Кап.
Я довольно быстро поняла, что вода капает на меня в реальности. Но перед этим меня посетили странные мысли о дожде в собственной спальне.
— Прости, — сказала Талли, пока я искала глазами штормовое облако. — Я не хотела тебя будить.
Еще несколько капель упали на меня, когда она спрыгнула с кровати, отряхивая мокрые волосы. Я вытерла руку о простынь и откинула назад спутанные волосы. Кажется, там, среди прядей, еще скрывался запах Алекса.
— Ради всего святого, сколько сейчас времени и почему ты не спишь?
Талли начала заплетать косу.
— Уже полдевятого, и нам с Джэйсом нужно идти на работу.
Летняя работа — это зло. Все должны спать до обеда.
— Бурундук уже встала?
— Да, она собирается делать нам коричные тосты на завтрак.
Ну конечно, у нее же все не так как у Скаут. Она жаворонок.
— Это значит, мне тоже надо вставать?
— Она еще сказала что-то про перестановку в гостиной, пока мама на работе.
Я спустила ноги с кровати, не слишком довольная перспективой тяжелого дня, желая просидеть в такой позе столько, сколько возможно. Утром нет причин быть быстрым.
— Откуда берутся оборотни?
Талли подпрыгнула, словно забыла, что я здесь.
— Ну, когда мама-оборотень и папа-оборотень любят друг друга, они целуются и через 9 месяцев рождается маленький оборотень.
Я подняла два пальца вверх[10], так как по какой-то причине британские ругательные жесты не оскорбляли ее так сильно, как местные.
— Я имею в виду, откуда они вообще появились? Оборотни и провидицы? Кого-то покусали адские гончие? Ледяные духи? Нам дает силы белая луна?
— Алекс никогда тебе не рассказывал?
— Нет. Вроде как это было бы «не честно». — Я изобразила пальцами кавычки.
— Тебе понравится легенда, — сказала она, усаживаясь рядом со мной. — Это история любви.
Ой-ой.
— А там будет любовь между человеком и волком, от которой родились полукровки, потому что, если честно, это звучит отвратно.
Талли надулась.
— Когда ты так говоришь, и правда звучит.
— Потому что это мерзко.
— Нет, слушай. — Она посмотрела мне в глаза. — Это хорошая история и совсем не мерзкая.
— Обещаешь?
— Обещаю. — Талли скрепила обещание, нарисовав пальцем крест на груди. — А ты обещаешь хорошо себя вести и слушать?
— Может быть.
Она была не в восторге от моего скептицизма, но продолжила.
— Давным-давно, когда земля была молодой, жила женщина с кожей белой, как снег, и волосами, яркими, как свет луны.
— Ну да. Она была горячая штучка, судя по всему.
— Скаут, прекращай язвить. — Она посмотрела на меня материнским взглядом. — Как я говорила, эта прекрасная женщина...
— Ее как-нибудь звали?