— Ты такая бледная. Даже бледнее чем обычно. Ты в порядке? Тебя подвезти?
Я, не мешкая, открыла дверь, и с удовольствием залезла в машину с хорошим кондиционером. Мое платье задралось непростительно высоко, но у меня не было сил его поправлять. У Джой есть свои собственные женские ноги, на которые она может смотреть, сколько влезет, если ей так захочется.
Джой молчала целых 30 секунд.
— Так с кем ты замутила?
Я закрыла глаза руками, но солнце все равно не оставляло меня в покое.
— Ни с кем. — Ну, кроме Чарли, но ей не обязательно этого знать. — Мне не поэтому стыдно.
— Хочешь поговорить об этом?
— Абсолютно точно нет.
Три секунды молчания.
— Ты стала поживее, у тебя стало гораздо лучше со здоровьем.
— Ага.
Четыре секунды молчания.
— Я снова встречаюсь с Джоном, слышала?
— Неа.
— Ах да, все это расставание было недопониманием! Короче, он как бы самый милый парень, он посылает мне милые сообщения и оставляет милые записи на стене, и купил мне милые-премилые цветочки без всякой причины!
— Мило.
— Вот и я говорю! А знаешь, что он еще делает?
— Что-то очень-очень милое?
— Очень милое! Он приходит в «Ферму» и ждет, пока я не закончу работать. Целыми днями! Даже когда я только открываюсь в пять утра!
— Это не мило, Джой, это психоз. — Кто просыпается к пяти утра? — Джой, я думаю, нам надо поговорить об одержимости и рамках в отношениях.
— Да, нет, все не так.
Я приоткрыла глаз и тут же пожалела. Лучше бы у меня было похмелье в пасмурный день.
— Хватит на меня так смотреть, — сказала она. — Не думай, что я дура. Он приходит, потому что там этот парень, которого я боюсь. Менеджер считает, что я сама себя накручиваю, а уволиться я не могу. Поэтому Джон охраняет меня.
Я все-таки не сильно уверена в благородстве Джона, но…
— Тебя кто-то достает на работе, и твое начальство никак не реагирует?
— Ну, он как бы ничего не делает. — Джой свернула на главную дорогу. — Он просто как диснеевский злодей. У него акцент, как у Распутина, израненное лицо, и знаешь, такой злой взгляд, от которого у меня мурашки. Плохие мурашки.
Меня как будто сосулькой проткнули.
— Акцент Распутина? Типа русский?
— А есть нерусский Распутин?
— А у него на лице такой шрам. — Я провела пальцем от виска к кончику рта.
— А, так ты его видела. У него какая-то зловещая аура, или типа того.
— Или типа того. — Я прекрасно помнила мужчину, подошедшего ко мне на похоронах Алекса. Три минуты. Столько Стефан стоял передо мной, и он произвел неизгладимое впечатление, и не только потому что намекнул, что Алекс не тот, за кого себя выдавал. Нет, было что-то другое, как Джой говорит, аура, которая заставляет тебя бежать, поджав хвост. — Джой, ты знаешь, что он делает в Тимбере?