Еще шаг, и я оказалась прижата к стене могучим телом герцога. Хотелось закричать, но горло сжало спазмом, я была не в силах издать ни звука, не в силах пошевелиться и самое ужасное — я смотрела на лорда широко распахнутыми от ужаса глазами и не могла отвернуться. Ни отвернуться, ни взгляд отвести…
— Какой взгляд, — насмешливо произнес оттон Грэйд, склоняясь надо мной, — трепетная лань замерла перед хищником… Вас этому в монастыре научили, Ари? — Его ладонь коснулась моей щеки. — Или это импровизация? Вызывает волнительные ощущения, должен признать… — Герцог склонился еще ниже, и теперь едва не касался моего носа. — Знаете, что мне это напоминает, Ариэлла?
Мне никогда в жизни не было так страшно! Я была не в силах ответить, я даже перестала дышать.
— Это безумно напоминает дни моей безрассудной, яркой, беспощадной молодости, жестокие битвы, решительные победы, захват городов и дворцов, в каждом из которых самой упоительной и желанной добычей была вот такая, как вы, испуганная, с огромными от страха глазами, юная, сладкая и пленительная… награда победителю.
Ноги ослабли, сердце забилось с утроенной скоростью, а я… не смогла не спросить:
— Зачем вы мне все это говорите?!
Чуть отстранившись, лорд оттон Грэйд с издевательской усмешкой произнес:
— Вы теперь моя жена, Ари, а муж должен быть совершенно искренен с супругой, вы со мной не согласны? Неужели вам не интересно, леди Грэйд, о чем я думаю, глядя на вас?
Я не знаю, что он хотел услышать, я даже не знаю, как в подобной ситуации должна вести себя леди, но, глядя на губы герцога, вдруг произнесла то, о чем действительно в данный момент думала:
— Только не целуйте меня… пожалуйста.
И замерла, не веря в то, что сказала это, но… Я готова была исполнить свой долг до конца, я знала, что любая свадьба ведет к продолжению рода, я все знала, но не могла забыть тот поцелуй двух черных магов на пристани.
— Мм-м? — удивленно протянул лорд оттон Грэйд. — Интересная просьба, Ари. Но любопытно было бы узнать, — он вновь склонился надо мной, — чем же она вызвана?
Наверное, это было очень грубо и недопустимо, но искренние слова сорвались сами:
— Я очень брезглива.
Мне хотелось зажмурить глаза и сжаться после этих слов, но… я продолжала смотреть на последнего представителя военной династии Грэйд, мигом лишившегося налета издевательской любезности. Он стремительно выпрямился, но не отступил ни на шаг и теперь, склонив голову, испепелял меня взглядом черных, словно еще более потемневших глаз. И лицо герцога становилось все ожесточеннее, словно маска одного из языческих богов ярости! Меня объял ужас…