— С собой носит? — догадалась она.
— Да, мэм, в поясе. — Выдерживать на себе ее испепеляющий взгляд он был больше не в силах. На ее желтом, сморщенном, как чернослив, лице изобразилась глубокая мысль.
— Значит, драгоценности, — заключила она. — Он украл драгоценности. Бриллианты?
Мизинец подался вперед и глубоко вздохнул.
— Это не драгоценности. Это карта, — произнес он. — Карта закопанных в Африке сокровищ.
Ее глаза, казалось, сейчас выскочат из орбит.
— Карта сокровищ! И ты до сих пор, как ребенок, веришь в закопанные сокровища?
— Я понимаю, это звучит смешно, но дело обстоит именно так, — упрямо повторил он. Небесная еще раз устремила на него пронзительный взгляд, от которого он сник окончательно.
— Ты сам-то эту карту видел? — спросила она после паузы.
— Да, мэм. Сокровища закопаны на берегу реки, в том месте, где река впадает в море.
— На берегу реки! — Ее глаза сверкнули. Мозг лихорадочно работал. — А откуда он эту карту взял?
— Не знаю. Она у него всегда была.
Ее глаза сузились:
— Когда он тебе ее показывал?
Мизинец ответил не сразу:
— Вчера вечером.
— Только ты один знаешь про эту карту?
— Его жена и африканец тоже знают. Гас собирался отдать ее грузчикам, которые должны были сегодня утром приехать за сундуком. Хотел отправить эту карту в Гану, чтобы здесь ее не украли. Но я знаю: эта женщина и африканец собираются убить Гаса и забрать карту до прихода грузчиков — может, они его уже убили.
— Почему ж тогда ты не остался с ним и не защитил его?
— Я ему предлагал, но он отказался — сказал, что у него дела. И ушел — неизвестно куда. Вот я и дал сигнал пожарной тревоги.
— На какое время вызваны грузчики?
— На шесть утра.
Небесная вытащила из-за пазухи старинный амулет с часами на тонкой золотой цепочке. Часы показывали 5.27.
Она вскочила с кровати и начала быстро одеваться. Первым делом она сорвала с головы черный парик и вместо него напялила седой.
— В ящике бутылка с зеленой жидкостью, — сказала она. — Можешь воспользоваться. Это тебя успокоит, а то ты от кокаина какой-то дерганый стал.
Пока Мизинец кололся, она поспешно оделась, не обращая на него никакого внимания.
Поверх многочисленных нижних юбок Небесная надела широкое платье, черные туфли на низком каблуке и длинные, до локтя, черные шелковые перчатки. Маленькую, тоже черную соломенную шляпку она приколола к седому парику длинной металлической заколкой.
— Иди заводи машину, — велела она Мизинцу.
Подождав, пока тот черным ходом выйдет во двор, она взяла большую расшитую бисером сумку, достала из чулана черно-белый в полоску зонтик от солнца и спустилась на кухню.