В течение нескольких лет, трудясь над тем, чтобы превратить маленькую амбулаторию в современную больницу, доктор Пламбер не переставал думать об этой субстанции. Проведя ряд опытов, он с удовлетворением убедился в том, что мунг не проникает в организм сквозь кожу и, следовательно, воздействует на мозг посредством какого-то излучения. Когда в миссию прибыла сестра Беатриса, она стала его ассистенткой. Этой молодой незамужней особе выпала честь оказаться первой белой женщиной, не подвергшейся в Сьюдад Нативидадо гнусным домогательствам. Впрочем, спасла ее вовсе не исключительная добродетель, а сальные слипшиеся волосы, очки с толстыми стеклами и выпирающие зубы, которые так и не поддались усилиям современных ортодонтологов.
Доктор Пламбер незамедлительно влюбился в нее. Всю жизнь он берег себя для той единственной женщины, которую полюбит, и сестру Беатрису он воспринял как дар небес.
Циничные жители острова могли бы заметить ему, что проработавшие три месяца на Бакье бледнолицые влюблялись в любую из белых женщин за пять секунд. Самые хладнокровные могли продержаться до двух минут, но не более.
– Сестра Беатриса, испытываете ли вы те же чувства, что и я? – вопрошал доктор Пламбер.
При этом его костлявые ладони становились влажными, а сердце от радостного волнения так и прыгало в груди.
– Если вы чувствуете глубокую депрессию, то да, – отвечала сестра Беатриса.
Она испытывала потребность страдать и переносить лишения во имя Иисуса, но страдания казались ей более возвышенными, когда она распевала гимны вместе с родственниками и друзьями в христианской церкви на родине. Здесь же, на Бакье, от бесконечной барабанной дроби у нее раскалывалась голова, а еще ей досаждали тараканы, в которых совсем не ощущалось божественной благодати.
– У вас депрессия, дорогая? – обрадовался доктор Пламбер. – Но Господь сподобил эту землю исцелять депрессию.
В маленькой лаборатории, которую доктор Пламбер оборудовал собственными руками, он приложил темно-зеленую массу ко лбу и вискам сестры Беатрисы.
– Это просто чудо, – признала сестра Беатриса.
Она моргнула раз, потом еще и еще. В ее жизни бывали периоды, когда ей приходилось принимать транквилизаторы – от них обычно клонило ко сну. Это же вещество мгновенно выводило из угнетенного состояния, но при этом не давало ощущения невероятного счастья, за которым последовала бы еще большая подавленность. Ничего чрезмерного, никаких крайностей. Депрессия уходила вот и все.
– Это чудо, – повторяла сестра Беатриса. – Нужно поделиться им с другими людьми.