- Она не думает, что это ошибка.
- Сейчас нет, но позже – возможно. Когда она будет привязана к ребенку, а ты и остальные ее друзья разъедутся по колледжам, уедут заграницу и будут жить совершенно другой жизнью.
- Я не собираюсь за границу, - тихо сказала я, набирая попкорн в ладони.
- Мое мнение, - сказала она, кладя руку мне на плечо, - таково: перед тобой целая жизнь и перед Скарлетт тоже. И вы обе слишком молоды, чтобы брать на себя ответственность за чью-либо еще жизнь.
Снизу снова донеслись звуки перестрелки и папин хохот. Еще один вечер пятницы, дома, с Ванами. Моя жизнь – до Мэйкона.
- Итак, насчет сегодняшнего, - снова сказала мама, но она уже растеряла весь свой запал, успокоилась и смягчилась. – Мы не можем просто закрыть глаза на это, милая. Твое наказание остается в силе, хоть ты и думала, что помогаешь Скарлетт.
- Поняла, - отозвалась я. Мне и так все было ясно: я не была беременна, я избежала худшего (по мнению моей мамы). Скарлетт снова спасла меня.
Мама встала с кровати. Я легко могла представить ее за кухонным столом в доме Скарлетт и Мэрион, проводящую с ними один из этих своих психологических сеансов. Мама хорошо умела улаживать ссоры других людей друг с другом – но со мной ее приемы не срабатывали.
- Почему бы тебе не спуститься и не посмотреть с нами фильм? – спросила она. – Ваны очень давно не видели тебя. Клара, кстати, думает, что ты потрясающая.
- Кларе пять, мам, - ответила я, берясь за стакан с коктейлем и снова отставляя его на столик.
- Это правда, - улыбнулась мама. – Ладно, как хочешь. Если заинтересуешься – ты знаешь, что делать.
- Да.
Она развернулась, чтобы уходить, но внезапно снова обернулась и тихо произнесла:
- Мэрион говорит, того мальчика, что был с вами, зовут Мэйкон. Она сказала, он твой парень.
Мэрион и ее большой рот.
Я легла на кровать, отвернувшись от мамы, и подтянула колени к груди.
- Он просто парень, мама.
- Ты никогда не упоминала о нем, - сказала она, словно я должна была это делать.
- Это не так важно, - я не могла посмотреть ей в глаза, не хотела рисковать. Ее голос звучал слишком грустно. Я уставилась в окно, где самолет приближался к нашему дому, мерцая красным и зеленым огоньками. Шума еще не было слышно.
Очередной вздох. Иногда мне становилось интересно – у нее вообще остается дыхание, чтобы говорить?
- Ладно. Спускайся к нам, если захочешь.
Но она задержалась, может быть, думая, что я решила, что она ушла. Самолет был все ближе и ближе, огоньки становились ярче, и, наконец, воздушная волна сотрясла дом, стекла тихонько задрожали. Я увидела широкий низ самолета, напоминавший белый живот большого кита. И, когда самолет пролетал над нами, мама выскользнула из комнаты. Я не слышала, как она уходила, но, когда я обернулась, ее уже не было.