Зава Фифер дремала в джипе, когда услышала звук, раздавшийся со стороны Мертвого моря. Контейнер со снаряжением для подводной работы ударился о самую плотную в мире воду с шумом, напомнившим разрыв гранаты.
Первый удар разбудил Заву. Четыре последующих заставили включить зажигание машины и двинуться в направлении Мертвого моря.
Башмар и его трое подручных всплыли, как пробки, на поверхности сверхсоленой морской воды. Когда Зава появилась на берегу Мертвого моря, она увидела, как один темный силуэт охаживал два других, столь же темных, силуэта резиновым ластом.
– Идиоты! Болваны! – восклицал силуэт на английском языке, но с сильным иностранным акцентом. – От вас нет никакого толку! Почему вы не сказали мне, что в этом море нельзя плавать под водой? Теперь нам придется убираться обратно в Иорданию!
– Я думал, он знает, – сказал первый из двух силуэтов, указывая на второй.
– Я думал, он знает, – сказал второй силуэт, указывая на первый.
Как только Зава поняла, что акцент был арабским, она потянулась за маузером, который держала в специальной кобуре под приборной доской. Но не успела она дотянуться до него, как в ее шею уперлось что-то круглое, твердое, металлическое и она услышала тихий смех.
– Командир, – сказал кто-то у нее за спиной высоким голосом. – Я раздобыл нам женщину.
Башмар уронил резиновый ласт и стал вглядываться в темноту, чтобы понять, откуда взывал к нему угандиец. Он двинулся от берега в сопровождении своих подручных и шел, пока не натолкнулся на серый джип.
– Я сейчас убью этот стерва! – сказал угандиец. – Пусть она знает, что будет погибнуть от рук самого...
– Погоди, – сказал Башмар.
Зава сидела неподвижно, слегка изогнувшись и выставив вперед грудь. Башмар заметил ее округлые формы и ложбинку между возвышенностями.
– Охо-хо! – промычал он, наклоняясь, чтобы погладить гладкую смуглую ногу девушки.
Зава попыталась отпрянуть, но холодный металл еще сильнее прижался к ее затылку.
– Одно движение или крик, – предупредил Башмар, – и ты останешься без головы.
Башмар провел другой рукой по плечу Завы и сказал:
– Это будет наша первая жертва!
С этими словами он содрал свою резиновую шапочку. Двое его подручных сделали то же самое. Дыхание Завы сделалось еще более учащенным, что лишь добавило притягательности ложбинке между двух высоких барханов. Она почувствовала, как ствол убрали с ее затылка, и затем услышала, как солдат за ее спиной стал раздеваться.
– Но сначала, – провозгласил Башмар, не сводя глаз с ее груди, – ты познаешь мощь арабского тела и могущество арабского ума. Ты поймешь превосходство нашей великой культуры.