Волосы курчавые. Результат обработки туалетным набором «Ремингтон» и феном «Супер Макс». Получился неплохой перманент.
– Нет, ма, не проголодаюсь. Я перехвачу что-нибудь.
Слабый покатый подбородок и карие глаза, результат пластической операции, и эффект от контактных линз. Просто превосходно!
– В чем дело, Ирвинг? – осведомился голос на кухне и сам же ответил: – Я все знаю. Ты просто встретил симпатичную девушку и пригласил ее на ланч. Почему ты никогда не приглашаешь друзей домой, Ирвинг?
Ирвинг оторвался от зеркала и постучал в стену пальцем.
– Ма, это не девушка. Просто у меня есть кое-какие срочные дела.
– А! – В голосе появилось разочарование. – Это с тем славным человеком, что работает в правительственном учреждении?
– Именно, ма, – отозвался Ирвинг Одед Маркович. – С ним.
Он двинулся через столовую, направляясь к двери черного хода.
– А к обеду вернешься? – не унимался голос из кухни.
– Да, ма, – сказал Ирвинг и вышел из дома.
Он спустился с крыльца, прошел через задний двор, где был разбит маленький садик, а затем через ворота вышел в переулок.
Когда он оказался на улице, ему хотелось вопить от радости. Наконец-то, тридцать лет спустя, снова предстояло дело. Тридцать лет подготовки, тридцать лет упражнений, тридцать лет ненависти. Теперь же он, человек, который убил Ирвинга Одеда Марковича голыми руками, полковник элитных гитлеровских частей, напомнит миру о себе. Наконец-то фатерлянд снова призвал его. У него даже слюни потекли от возбуждения. Инструкции были недвусмысленны. Приказы исходили от того, кому он всецело доверял. Из верхних эшелонов. Он был готов действовать. Теперь таких, как он, оставалось лишь двое. Остальные пытались сбежать или растеряли боевой дух. Теперь оставались лишь они с Хорстом. Им и предстояло довести до конца то, что задумал фюрер.
Сначала после войны ничего не происходило. Он кочевал с места на место, наблюдая, как крепнет еврейское государство, и поддерживая себя в хорошей форме. Затем медленно, но верно он превратился в активиста Американского еврейского движения. Митинги в Масачусетсе, лоббирование в Вашингтоне, митинги в Нью-Йорке. Проникновение в растущий, начинающий процветать Израиль. Помощь с целью последующего уничтожения.
Дорфману нужно было лишь выполнять определенные инструкции и время от времени посылать весточку «родителям». Но наконец он получил сигнал: войти в доверие. Просочиться. Пропавший без вести «сын» Марковичей вернулся в Землю Обетованную.
Дорфман помогал в часовом магазине «отца», ходил за покупками для «матери». Долгие годы он вынашивал ненависть, ел их пищу, продолжал обманывать их родительские чувства. В его сердце была лишь черная смерть.