– Чем я обязан такой чести удостоиться внимания самого Кровавого Кобчика? – лейтенант разбил шары и пошел вокруг стола выглядывать выигрышную позицию.
Ершистый парень, – подумал я. – Он что, специально нарывается? Зайдем тогда с другой стороны.
Разлил я в бокалы коллекционное вино из герцогского подвала, отставил в сторону кувшин и переспросил.
– От известия, что их посетил Кровавый Кобчик, я надеюсь, среди контингента не случилось медвежьей болезни?
Лейтенант пригубил темно – красное почти черное вино, кивнул, причмокнул довольно и ответил.
– Вроде нет. Хотя догадки ходили самые фантастические. Кстати как оно?… Резать людей ножом? – и лейтенант коротким точным ударом забил шар в лузу.
– Также как и стрелять в них, – ответил я. – Никакой разницы. Разве что когда стреляешь, то не чуешь гнилого запаха изо рта врага. Результат один – Ты отнимаешь жизнь которую не ты дал. Легче всего убивать людей наверное корпусным артиллеристам. Они никогда не видят, как от их снарядов разрывает солдат на куски. Иногда даже своих… от «дружественного» огня. На втором месте по легкости убийства стоят воздухоплаватели. Они видят, как от их бомб погибают, но люди сверху кажутся муравьями. Есть в той картине с неба что‑то такого не настоящего. Стрелок в окопе хотя бы видит, как от его пули человек падает и больше не встает. Ближе кавалеристы, которые рубят врагов саблями. Так что, по моему мнению, убивать ножом намного честнее. Враг в состоянии тебе ответить тем же. Ты сам от него на расстоянии руки.
– Интересная философия… – покачал головой лейтенант. – Никогда о таком не задумывался. Тем более рассматривать вопрос с такой стороны… А вот то, что ваш граф погиб от нашей шрапнели, а резали вы царцев на другом конце страны. Это как соотноситься с вашей горской моралью? – лейтенант снова загнал шар в лузу.
– Союзники несут солидарную ответственность. – ответил я.
– Понятно, – пробормотал лейтенант и снова ударил кием по шару. И снова в лузу. Мне он так и не дал сделать ни одного удара.
– Хорошо играете, – похвалил его я.
– А что тут еще делать? – пожал он плечами. – Год ежедневных тренировок кого угодно сделает мастером. Однако партия. Еще разочек? Дам фору в три шара и ваш первый удар, ваше превосходительство. Кстати, а каков ваш воинский чин. Судя по орденам, вы фронтовой офицер.
– Равный армейскому майору, – ответил я честно, но обтекаемо.
– То есть вы не армеец?
– Как сказать… Начинал в инженерных войсках, потом в артиллерии, а закончил свою военную карьеру я воздухоплавателем. Капитан – лейтенантом.