Отпускное свидетельство.
Именной чек в банк с начислением жалования сразу за полгода вперед, правда, только по линии Онкена. В воздухоплавательной эскадре я за штатом с сегодняшнего дня без содержания. Из ЧК я сам подал в отставку.
Чек с компенсацией недополученного вещевого снабжения, порционов и рационов.
Чек с компенсацией затрат на лекарства, без отчета трат.
Предписание от службы Онкена о прикреплении ко мне охраны за счет Дворца. (Не обманул). И банковская платежка о перечислении их жалования и порционов во втуцкий банк. Сразу за полгода. Персональный состав охраны определялся мной самим.
Бесплатный железнодорожный воинский литер до Втуца на одного меня. Это уже просто издевка, учитывая, что у меня собственный эшелон стоит на запасном пути. С салон – вагоном.
Открытое литерное предписание на личный эшелон для ВОСО. Только на один эшелон. Уязвили. Хорошо еще, что два состава с бревнами я уже отправил тихим ходом вперед своими паровозами.
Так… Онкен меня видеть не желает, иначе бы он мальчонку прислал с приглашением посетить его кабинет, а не бумажки мне в зубы сунуть.
Вроде все. Никаких дел в Будвице у меня больше нет. Хотя, на повестке дня еще заранее оговоренная встреча с генералом Моласом в штабе. Хорошо им говорить «не лезь в политику», когда эта политика сама ко мне лезет, не отогнать.
Похоже, борясь с дурацкой аристократической контрразведкой, Бисеры профукали разведку, которая как мне кажется давно и плотно сидит под императором. И без аристократов эта структура, что характерно. Начинаю подозревать, что создание имперской контрразведки императором было заранее инициировано для выявления чересчур амбициозных графьёв. Потому как параллельно тихо и без афиши, но вполне эффективно работала дофронтовая армейская разведка, реально выполняя функции этой опереточной контрразведки. Черт ногу сломит в этих имперских интригах.
Поймал извозчика и приказал отвезти меня в ближайший галантерейный магазин. Портфель купить. Не ходить же мне с канцелярской папкой под мышкой.
* * *
В назначенное время в кабинете у Моласа неожиданно оказался еще и Аршфорт. К нему я и повернулся как к старшему по чину. Устав надо чтить, особенно в моем опальном положении, когда нет уже у меня чрезвычайных полномочий комиссара ЧК.
– Ваше превосходительство, лейтенант воздушного флота Кобчик. Разрешите обратиться к генералу Моласу, – оттарабанил я по уставу, а представился так потому как был в парадной флотской форме, которую надел для аудиенции..
Аршфорт повернулся ко второму квартирмейстеру фронта и удивленно спросил.