Огонь артиллерии республиканцев к этому времени существенно ослаб и больше напоминал беспокоящий. И то, если посчитать, что сегодня они пару эшелонов снарядов в воздух уже запустили. Сколько можно быть таким расточительным, если на фронте ровным счетом ничего не происходит.
Ну, аэроплан над ними летает редко. Пугает своей необычностью.
Дирижабль бомбит, но тоже не каждый час.
Кстати о дирижабле. Летнаб сообщил, что тот накрыл-таки батарею тяжелых орудий в последнюю бомбардировку. Одновременно сведенные в одну батарею оба полковых миномета под руководством выделенного мной спеца стали гасить выявленные пулеметные гнезда противника, предварительно положив по десятку мин на командные пункты полка, который противостоял нам.
Были у меня потуги поставить минометы на бронеходы, но полигонные испытания такого прототипа показала его низкую эффективность, по крайней мере, на той платформе, которая у нас есть. А 120 мм миномета от концерна «Лозе» мы так и не получили. Самоходный миномет переделали в гаубицу, а вот асс-наводчик так в бригаде и остался. Не отдал я его обратно Щоличу. Вот и пригодился запас, который карман не трет.
Ну, где этот дирижабль?
Дым от снарядов заграждения уже расстелился ветром по полю, скрывая не только нас от огня противника, но и его от наших корректировщиков. Впрочем, была и разница. Враг бил вслепую, так как мы по заранее выявленным разведкой целям.
Я приказал телефонистам.
– Предать по бригаде. Всем приказ: начали.
Солдаты завертели ручки телефонов, передавая приказание.
Одновременно мой денщик продублировал указание тремя красными ракетами. Он у меня хоть и жаловался постоянно на тяжесть агрегата, но с трофейной царской ракетницей не расставался с восточного фронта.
«Коломбины» и «элики» одновременно стали рвать гранатами проволоку на нейтральной полосе. Гром орудийных выстрелов закладывал уши, но воспринимался как желанная музыка.
«Артштурмы» неторопливо вылезли из капониров, и пошли в атаку. После того как они преодолели траншеи наших войск к ним присоединились штурмовые группы бригадных саперов-автоматчиков, которые наступали в первой линии прячась за бронированными корпусами машин. Бронеходы двигались со скоростью примерно в пять километров в час, чтобы штурмовики не отрывались от них.
Вторая волна штурмовиков короткими перебежками двигалась от воронки к воронке, которых на нейтральной полосе образовалось за эти годы великое множество.
«Коломбины» и «элики» четко держали стометровый интервал между наступающей бронетехникой и огненным валом. Единственное, что было неприятно, так это то, что ввиду малого количества орудийных стволов огненный вал не мог быть шире одного километра по фронту. А этого мало. Лучше было бы полтора-два.