Рабинович сидел в кресле у окна и листал запрещенный в Советском Союзе американский журнал. Это печатное издание славилось художественными снимками обнаженных женщин. В руке у Рабиновича был толстый черный карандаш, которым он помечал понравившиеся ему снимки.
– Слушаю, – бросил он, едва взглянув на Крименко.
– У меня ужасно разболелся зуб, – сказал тот. – И десна вокруг него воспалилась.
– Так, сначала попробуем рыженькую, а в конце месяца можно заняться этой восточной красавицей. Мне, знаете ли, больше нравятся рыженькие.
Он встал, вручил журнал Крименко и вернулся к окну.
– Что я должен делать с этим журналом?
– Отдать его человеку за дверью. Я отметил, кого они должны пригласить ко мне сегодня.
– А как же мой зуб? – спросил Крименко.
– Какой зуб? – улыбнулся Рабинович.
Крименко потрогал челюсть. Боль как рукой сняло.
– Как вам это удалось?
– Недаром же я нахожусь здесь. Так не забудьте предупредить их, чтобы сначала прислали рыженькую.
– Это просто поразительно! – воскликнул Крименко.
– Можете хоть сейчас грызть леденцы. Вы не почувствуете боли. Но на вашем месте я бы удалил этот зуб. Абсцесс – вещь опасная. Не стоит так бояться советских зубных врачей. Вам не будет больно. Вы ничего не почувствуете. Если хотите, я сделаю так, что вы испытаете оргазм, пока врач будет ковыряться у вас во рту. Некоторым это нравится.
Каким свежим и цветущим был Рабинович тогда и каким усталым и изможденным выглядел теперь! Крименко невольно почувствовал к нему жалость.
– Так вас интересует, чего я хочу? Я хочу, чтобы вы убрались отсюда и дали мне пройти.
– Я-то могу это сделать, но эти ребята – вряд ли. Нам нужно поговорить. Давайте найдем какое-нибудь кафе и спокойно побеседуем. Много времени это не займет. А потом вы отправитесь куда захотите.
В этот миг загремели выстрелы. Стоящие за спиной Крименко офицеры открыли огонь. Рабинович упал, но автоматные очереди продолжали решетить его тело. А потом вдруг появился еще один Рабинович, но чья-то пуля сразила его наповал, и Крименко почувствовал, как что-то острое и обжигающее пронзило ему спину и бросило его на мостовую Тело Крименко бесформенной грудой мяса осталось лежать на мосту, где представители двух враждебных лагерей обменивались шпионами.
Не прошло и суток, как в нью-йоркском аэропорту Кеннеди к таможенному инспектору подошел странного вида субъект.
Он говорил с заметным акцентом, не имел при себе паспорта, был небрит, изрядно потрепан и улыбался Люку Сандерсу, как будто тот собирался его пропустить.
– У вас нет паспорта. Вы не имеете при себе никаких других документов. Придется вас задержать.