— Оставьте хотя бы адрес, госпожа сможет написать вам.
— Хорошо, — вздохнул Кинт, — идемте в комнату, я напишу адрес, только у меня большая просьба к вам Мадэ, этот адрес вы передадите лично Сэт и без присутствия посторонних.
— Договорились…
Через полтора часа Кинт уже сидел в фургоне, в обществе еще семи пассажиров, в основном это были инженеры, а также два каких–то торгаша. Было тесновато, зато тепло. Запихнув ранец под сиденье, а дорожную сумку уложив специальную нишу для багажа, Кинт, завернувшись в плащ и опустив на лицо шляпу, скрестил руки на груди и закрыл глаза. Уже в полудреме, он услышал, как подали команду к отправлению конвоя, чуть качнуло, и фургон тронулся с места.
Раньше, чем к обеду, Кинт не смог проснуться. Не желая подниматься с соломенного матраса, на котором он проспал, не раздеваясь, со вчерашнего вечера, Кинт лежал и смотрел в потолок комнаты в единственном на весь поселок Зида постоялом дворе. Конвой из Тека прибыл в Зиду вчера в обед, и Кинт, не чувствуя затекших ног, кое–как доплелся сюда, заплатил за сутки и, оказавшись в маленькой комнатушке, с наслаждением снял сапоги и портянки и рухнул на кровать. Тяжело дались трое суток дороги по старому тракту, нет, никаких происшествий не случилось, а просто хозяева пассажирских фургонов стараются оборудовать в них пару–тройку лишних мест, отсюда и неудобства. Наконец, Кинт нашел в себе силы подняться, да и брань за окном была слишком громкой — на конюшне хозяин ругал кого–то из прислуги.
Спустившись в тесный кабачок при постоялом дворе, Кинт заказал завтрак и, пока его готовили, повернулся к окну и чуть отодвинул пропитанную жиром и табачным дымом шторку. Постоялый двор был одним из трех зданий, расположившихся на самой верхушке холма, ниже к реке спускалась грунтовая дорога, по обеим сторонам которой прилипла дюжина домишек, потом дорога почти у самой плотины соединялась с торговым трактом, что тянулся с севера на юг. Поселок небедный, дома аккуратные, кругом чисто, от тракта на запад, в степь, видны пастбища, а на них пасутся стада в поисках молодой травы, которая только начала пробиваться из–под оттаявшей земли. Также на берегу реки Кинт разглядел три рыбацких домика, от которых в воду уходили мостки с привязанными к ним лодками. Два старых каменных домика были перед плотиной, а один внизу, совсем новый сруб, даже дерево еще не успело сильно почернеть.
«Интересно», — подумал Кинт, — «а кому сейчас эти скотоводы платят за землю, на которой стоит их поселок, и пасутся их стада? Раньше понятно — в казну монарха, так как все земли терратоса принадлежали ему, а сейчас, когда терратосом