— То, что надо, — улыбнулся Кинт, вынул один нож из–за голенища и на его место аккуратно пристроил трехгранный клинок.
Пояс с кобурой под суконный, вонючий бушлат, пистолет в широкий, глубокий и, благо, целый карман штанов. Затем сделав глоток крепкой настойки, немного полил ей одежду.
— Идемте, откроете мне выход во внутренний двор.
Кинт замер перед дверью, прислушался… слышны голоса, периодически раздается стрельба и с площади и вдалеке, но из–за «колодца» внутреннего двора и не понять толком, откуда.
— Открывать? — дрожащим голосом спросила Шодэ.
— Да, только лампу задуйте сначала.
Оказавшись за дверью, Кинт, сразу пригнувшись, проскочил за нагромождение каких–то ящиков и деревянных бочек, присел, снова прислушался. Затем встал, немного сгорбившись и, слегка пошатываясь, побрел к парикмахерской. Остановившись у двери, тихо постучал — тишина. Еще постучал, опять тишина. Аккуратно поддев ножом раму небольшого окна, Кинт влез внутрь и замер… тихо. Открыв задвижку двери, Кинт стал пробираться на ощупь в зал салона. Оказавшись в небольшом тамбуре, Кинт увидел винтовую лестницу и свет вверху, а также услышал голоса. Решив не беспокоить хозяина парикмахерской, Кинт тихо пробрался в салон и, приоткрыв парадную дверь, посмотрел на улицу, потом немного постоял, ориентируясь и вспоминая расположение улиц… Спустя пару минут Кинт вернулся во внутренний двор и пошел к арке, такой же походкой — подвыпившего портового грузчика.
— Стой! Кто там?
— Я… Ик…
— Кто я? А ну, иди сюда!
— Ик… я же…
Арка со стороны площади была перегорожена длинной грузовой телегой, подняв высоко над головой фонарь, стоял высокий мужчина, по виду так рабочий из бедного пригорода промышленного района столицы.
— Ты откуда взялся? Иди сюда, — мужчина разглядел помятого портового парня.
— Так, а… так я утром спать… там… лег…
— Спать он лег… из портовых?
— Да… Ик… А что происходит?
— Это наша первая акция! Теперь весь терратос будет говорить рабочих ячейках!
— Хм… Ик… что–то слышал, — ответил «портовый», неуклюже пытаясь протиснуться мимо телеги.
— Хочешь? Присоединяйся!
— Ага… — Ответил «портовый», а потом нанес резкий удар кулаком в кадык мужчине у телеги, успев перехватить фонарь.
Поставив фонарь на телегу, Кинт оттащил хрипящего рабочего во двор.
— Вы своей акцией столько народа убили и покалечили, уроды… — процедил Кинт сквозь зубы и свернул задыхающемуся шею.
На площади творился какой–то бардак, туда–сюда, от баррикады к баррикаде слонялись группы вооруженных и хорошо подвыпивших людей, желающих смерти всем, кто не с ними. Кинт сначала плелся за одной группой, потом пристроился к другой, в нескольких частях площади жгли костры, но все равно было темно, чертовски сыро и холодно — на город со стороны моря начинал наползать туман. Вдруг Кинт услышал голос недалеко, знакомый, тот самый, который утром всех истерично подначивал…