— В тепле поедешь, или с нами? — спросил Крей, загородив вход в купе.
— С вами, Борт уже обижается… куснул меня на днях… не сильно, вроде как характер показывает.
— Да, он у тебя с характером, — согласился Крей, — слушай, а может ты со мной, на юг?
— Нет, дружище… я боюсь ехать на юг, слишком много поводов у меня там для того, чтобы снова влипнуть в какую–нибудь историю, и вообще…
— Маани?
— И она… слушай, вот чего ты пришел? А?
— Эм… ты чего?
— Чего ты лезешь со своими расспросами? Какое тебе дело до Маани?
— Ты чего, Кинт? — отступил в коридор Крей, — чего ты завелся?
— А чего ты лезешь с дурацкими расспросами?
— Хорошо, — Крей выставил ладони, — ухожу… завтра не проспи в разъезд.
— Не просплю.
Как только Крей ушел, Кинт сел на кровать, расстегнул клапан ранца и достал трубку, громко сопя, повертел ее в руках, набил табаком и закурил. Как же порой достает Крей своей простотой… Вот и теперь… Кинт всеми силами пытается задвинуть мысли о Маани, он уже смирился, почти успокоился, и тут этот бесшабашный Крей со своими расспросами…
— Окно–то открой, надымил, — скинув бушлат, Волье уселся рядом, — собрался?
— Да.
— Я с ребятами объехал все кругом, вроде спокойно.
— Это хорошо, значит, поедем верхом в колее от колес машины, все легче лошадям.
Ночь Кинт спал беспокойно, то и дело просыпался, вставал и шарахался по вагону. В очередной раз проснувшись, он потрогал радиатор парового отопления — еле теплый, в купе холодно, железная скорлупа машины быстро поглощает тепло и остывает.
— Бездельники, уснули, что ли? — Кинт начал одеваться, чтобы посетить машинное и отругать дежурного машиниста.
Уже привычными движениями Кинт напялил свою портупею, пошитую умелым мастером, проверил оружие и накинул бушлат.
— Ты куда? — открыл глаза Волье.
— В машинное схожу, совсем распоясались, чуешь, как холодно?
— Сходи, не пристрели только никого, — отвернувшись к стенке и укрывшись одеялом, ответил Волье.
Открыв люк на смотровую площадку, Кинт сразу втянул голову в плечи и задержал дыхание. Сильный ветер и холод, заставляющие проклинать природу в этом ее проявлении, не давали вдохнуть. Кинт, держась за поручни, добрался до машинного и пару раз долбанул сапогом в люк.
— Ты нас заморозить решил? — спросил он показавшегося в люке чумазого машиниста?
— Отсекатель заклинило, я вручную подачу пара регулирую….
— Плохо регулируешь, в вагоне холодно, сейчас профессор начнет зубами стучать и будет потом тебе с утра… а если конденсат перемерзнет?
— Мастер Кинт, стравите конденсат, пожалуйста, мне никак не отойти.
— Ладно… сейчас, смотри только, как давление спадет, сразу на первом контуре клапан открой.