– Завсэм? – передразнила его смеющаяся Маша.
– Вах! – он остановился, разворачивая спутницу к себе лицом. – Будэт одын кучерявий ух!
– А из ушей тоже будут, – она уже не могла сдерживать рвавшийся наружу смех.
– Кучерошки пойдут, ребята, да кучерки, – напел Николай популярный некогда мотив, изображая вращательным движением пальцев эти самые кудряшки.
Ответа не последовало. Маша уперлась руками в светлую рубашку и отвернулась, чтобы хоть как-то успокоиться. Однако ее плечи и живот сотрясали судороги беззвучного смеха, накатывавшие все с новой и новой силой. Доморощенный кавказец тоже не выдержал и, неожиданно прижав красавицу к себе, стал так заразительно смеяться, что редкие прохожие понимающе улыбались, а то и посмеивались, обходя милую парочку, стоящую посреди тротуара.
Наконец, обессилив от смеха, Николай глубоко вздохнул, все еще не выпуская женщину из объятий. Она тоже не торопилась освободиться, уткнувшись щекой в свои ладони, покоящиеся на его широкой груди. Что вдруг толкнуло их в объятья друг другу, что стерло ту незримую стену, так долго разделявшую, как оказалось, близких по духу людей, осталось загадкой.
– Никогда не видела, как ты смеешься, – неожиданно серьезно произнесла Маша.
– Плохо?
– Нет. Очень искренно. Где-то читала, что смеющийся человек абсолютно открыт и беззащитен.
– Ну, теперь ты знаешь все мои тайны. – Николай хотел все обратить в шутку.
– Мне твои тайны ни к чему, захочу – узнаю, – Маша мягко отстранилась от него, заботливо расправив невидимые складки на светлой рубашке с короткими рукавами. – Мою бабку цыгане украли, так что я на четверть цыганка. Берегись, солдатик.
– Украли на самом деле?
– Я не шучу, – Мария Михайловна взяла отставного офицера под руку, увлекая вперед. – Балконы в ее доме перепутали ночью, а когда жениху в таборе передавали, все открылось. Да, поздно было. Старейшины решили, что это их судьба, и оженили.
– Я думал, такое только в сериалах бывает.
– Моя жизнь покруче любого сериала, – грустно улыбнулась блондинка и тихо добавила. – Спасибо, что не воспользовался моей минутной слабостью.
– А нужно было?
– Женщины не любят тех мужчин, которым нужно что-то разрешать или запрещать, – Мария Михайловна спокойно смотрела вдаль. – Планы хороши для производства, а в личных отношениях они похожи на сделку.
– На брачный контракт?
– Да. Раньше для нас это было дико, а теперь появились люди с разным достатком, вот они и хотят обезопасить себя контрактами.
– У меня уже был печальный опыт такого контракта, – разом выдохнул бывший офицер.
– Я знаю эту глупую историю.