Разделяя с Романом веселье, Валентин становился молодым человеком, переносился в семидесятые годы, а если тебе сейчас сорок или почти сорок и ты забыл семидесятые, то тебе не было ни семнадцати, ни двадцати с небольшим годков и пропустил ты все самое интересное, проспал весну и раннее утро.
Чаще продукты привозил личный шофер Романа Георгиевича Мишаня (иностранец з ридной Львивщины), но иногда председатель или, как он сам выражался, генеральный электрик «Лампы» наносил Богданову самоличные визиты.
— Здорово, следопыт, — приветствовал он Богданова. — Держи, блин… Сейчас рухнет все, а он стоит! — с притворной сердитостью прикрикнул Козлов на майора.
— Да на тебе, бугай, пахать можно, — отмахнулся Валентин, принимая тяжеленную сумку и папку с газетами.
— На бугаях, дорогуша, не пашут. Бугай — производитель, это все равно что племенного жеребца в телегу впрягать или хоть на «семерке» в салоне картошку возить.
Говоря это, Процент имел в виду, конечно, не седьмую модель тольяттинского ВАЗа, а одну из своих машин — БМВ, старый «ВАЗ-2107» Козлов, можно сказать, подарил Богданову, оформил доверенность и сказал: «Катайся, брат, сколько влезет». Валентин чувствовал себя неловко, но друг возражений и слушать не захотел. Да и вообще, если бы не Роман, который частенько одалживал Валентину денег, зная, что тот не скоро сможет вернуть их, последнему пришлось бы туго.
В «гости» к Валентину друг заскакивал обычно с бутылочкой, бывало, выпив, начинал костерить Шар-кунова, шефа, президента «Исполина». «Хрен моржа-чий! Жили хорошо, так нет, понадобилась ему эта ё… «Лампа», е… ее, так и так! Меня туда посадил. Ты, говорит, у нас главный массовик-затейник, — произнося эти слова, Процент щерился, как варан. — Представляешь, а?»
Богданов кивал, хотя в такие моменты Ромка напоминал кого угодно, только не массовика-затейника, крепыша с баяном и улыбкой от уха до уха.
— Представляешь? — повторял Роман. — Театр купил, труппу, мол, держать буду. Штатник этот, Шарп, вокруг вьется. Не понимаю, он-то на кой черт нужен? Да еще консультант, представляешь, в маске приезжает, со свитой в средневековом костюме, маг, ети его, Свинтулентус. Волосищи рыжие до плеч, хиппи е…й в берете. Они уже репетируют… спектакль, блин…
Речь не раз заходила о Климове, и однажды Валентин приоткрыл завесу над тайной своей деятельности. Бросил карты на стол, правда… не все. Однако и того хватило.
Поначалу Козлов воспринял рассказ товарища как некую байку, но, переварив полученную информацию, заявил:
— Старик, рой дальше, я народ подключаю, чтобы собирали тебе материал.