Утром же Богданов, разбуженный звонком Процента, осведомился у последнего:
— Где корм для твоей собачки? Или в качестве него ты предполагал использовать меня?
Роман опять пустился в объяснения, что был затор; экспедиторы, которые везли рептилию в театр, поехали переулками; машина стала; оказались тут рядом, позвонили, он и велел занести в квартиру, чтобы вечером забрали.
«Так запасной ключ есть у соседки сверху», — подумал Богданов, которого объяснение Романа никак не удовлетворило. — Слишком много случайностей, так не бывает. Процент явно петлял. Потом все же раскололся, что просто решил пошутить. Теперь-то он понимал, что шутка вышла идиотской, и раскаивался в содеянном.
Не знай Богданов о страсти Козлова к разного рода розыгрышам, он решил бы, чего доброго, что Роман надумал выжить надоевшего квартиранта. Словом, Валентин не обиделся. К тому же Ромка (знал, подлец, чем взять) обрадовал товарища:
— Билет тебе купили, господин ученый. Чего молчишь? Не слышу радости.
Богданову определение «ученый» с известных пор перестало казаться безобидным.
— Спасибо, — проговорил он без ожидаемого восторга, — но только не надо меня ученым называть, ладно?
Процент как ни в чем не бывало заявил:
— Хорошо, буду звать неученым.
Убедившись, что спорить с Ромкой бесполезно,
Валентин промолчал. Козлов же предложил:
— Прикатывай в зал, похмелимся.
При атлетическом зале или, если угодно, спортивно-оздоровительном центре существовала небольшая сауна с бассейном.
В предбаннике (оборудованном по последнему слову техники) находился (совершенно непонятно для чего) компьютер, не говоря, конечно, о видике и телевизоре с экраном метр по диагонали. Похмеляться, как выразился Козлов, там было просто здорово, а потому Богданов хотя и недоспавший, но чувствовавший себя хорошо, мысленно окунув в голубую прохладную воду бассейна распаренное, пылавшее огнем тело, представив янтарь пива в высоком стекле, согласился, хотя и имел цели прямо с утра начать розыскную работу.
К тому же в список «свидетелей по делу» первым номером майор определил Аркадия Арнольдовича Ромаду, а отправляться к солидному человеку с визитом в восемь часов утра было как-то неудобно. Валентин ругал себя за то, что не позаботился выяснить домашний номер последнего. Если бы не дурацкая нелепица с гробом-крокодилоноской, Валентин сделал бы это, но беседа с Шарпом и борьба с «сообщником» иностранца совершенно выбили Богданова из колеи.