Наклонился ко мне и спросил:
— Какого цвета будут пригласительные открытки, Марина?
Мне казалось, что от презрения к нему заболели скулы.
— Никакой свадьбы не будет, Майкл. Прости, что говорю это тебе вот так, я хотела сказать сегодня вечером, в нормальной обстановке, но даже лучше, что я могу это сделать сейчас.
Майкл вдруг сцапал меня за шкирку.
— Что за бред ты тогда говорила ему про выбор, а? — он вдруг сжал челюсти, — Как я не понял сразу. Ты же это сказала, чтобы он ушел, да? Чтоб моя охрана не покалечила его?
Я молчала, в этот момент он становился все меньше и меньше в моих глазах, пока не исчез совсем…совершенно.
— Почему? Чем я хуже него?
«Тем, что если бы он узнал о других мужиках — он бы, наверное, убил меня», а вслух сказала.
— Нет хуже или лучше, есть то, что я чувствую. Прости, Майкл. Давай потом поговорим об этом. Я поеду домой.
Но он вдруг схватил меня за руку и удержал.
— Домой? Ты собралась домой? А как же все те деньги, что я потратил на эту свадьбу, как же кольца, приглашения, оплаченные свадебное путешествие? Твой отец дал слово!!!
В этот момент меня просто передёрнуло от отвращения.
— Отец все вернёт тебе.
Я выдернула руку и пошла к двери.
— У твоего отца не хватит денег все вернуть! Он в долгах!
Я обернулась и усмехнулась:
— А ты рассчитывал, что за долги буду расплачиваться я? Значит, вернёт в кредит.
— Марина!
— Никакой свадьбы не будет! Это вы решили — не я!
Я развернулась и пошла к лифту. Теперь нужно поговорить с отцом. Все кончено. Этот фарс подошёл к концу. Не знаю, что меня ждёт дальше, но я больше не буду жить, как надо. Возле лифта валялись четыре охранника, двое корчились от боли с залитыми кровью лицами, а еще двое не подавали признаков жизни. Я побежала к лестнице, самое странное, что я знала, кто их там всех…Вот так просто, четверых вооруженных до зубов парней. Майкл спрашивал, чем Диего лучше, наверное, и этим тоже. Он никого не боялся и, рядом с ним тоже можно никого не бояться.
С отцом говорить было сложнее, он выслушал меня молча, а потом просто сказал, что если я собираюсь разрушить его планы, то я неблагодарная дрянь и могу катиться на все четыре стороны. Могу уходить прямо сейчас в том, во что одета, и он посмотрит, как уже через неделю я прибегу к нему за деньгами и вымаливать прощение. Сказал, что он даст мне это время для того, чтобы я убедилась, насколько я без него ничтожно жалкая. И когда я приползу обратно, он подумает, принять ли меня.
Наверное, отец думал, что я испугаюсь, что я все та же маленькая девочка Марина, которая потеряла мать и теперь лихорадочно цепляется за отца и старается во всем ему угодить, но я изменилась. Диего изменил меня. Когда я пошла наверх, к себе, отец крикнул мне в вдогонку, что он знает, куда я собралась, и что там меня ждут только разочарования, что он не будет вытягивать меня из дерьма, палец о палец не ударит.