– Какого запаха? – спросил Чиун.
– Он похож... собственно, это не совсем запах, – слышался голос Римо во тьме. – Скорее ощущение.
– Ощущение чего?
Римо тщетно пытался найти подходящие слова. Он только покачал головой.
– Не знаю, папочка. Чего-то огромного. Пугающего. Более ужасного, чем смерть. Страшная вещь... Боже, я схожу с ума.
Он нервно потер руки, но Чиун перехватил их и снова уложил на солнечное сплетение.
– Ты говоришь, они пели? – напомнил Чиун. – А что? – осторожно выпытывал кореец.
– Что? Какой-то бред. Даже не знаю. “Да здравствует смерть. Да здравствует боль. Она возлюбила это”. Говорю тебе, они боготворят смерть, даже собственная смерть их не страшит. Тоже самое было и сегодня вечером. Она сказала, что я должен следовать за ней, и я знал, Чиун, я твердо знал, что убей я ее, она скажет перед смертью: “Убей меня, убей меня, убей, потому что так надо”. Я не смог ее убить – дал ей уйти.
– А почему ты должен следовать за ней? – спросил Чиун.
– Потому что я, вроде бы, чей-то возлюбленный. Кто-то хочет меня.
– И кто же? – спросил Чиун:
– Имя... Странное имя. Думаю, женское, – сказал Римо. – Как же?..
Он замолчал, пытаясь вспомнить.
– Кали? – тихо выдохнул Чиун.
– Вот-вот. Кали. Откуда ты знаешь?
Римо услышал, как Чиун тяжело вздохнул, а потом его голос снова зазвучал, как обычно.
– Римо, мне нужно срочно встретиться с императором Смитом.
– Это еще зачем? – спросил Римо. – Он-то здесь причем?
– Он поможет мне подготовиться к путешествию.
Римо удивленно взглянул на старика. Даже во тьме его глаза способны были прозревать многое. Выражение лица Чиуна говорило о внутренней муке и решимости.
– Я должен ехать в Синанджу.
– Зачем? И почему именно теперь?
– Чтобы спасти твою жизнь, – ответил Чиун. – Если еще не поздно.
Харолд В. Смит торопливо вошел в номер денверского мотеля.
– Что стряслось? Что за важное дело такое, что вы не решились обсуждать его по телефону?
– Не смотрите на меня так укоризненно. Не я вас вызывал, – сказал Римо, не поднимая глаз от журнала, который небрежно листал.
Чиун сидел в углу комнаты на соломенной циновке. Смит перевел взгляд на него, и старик медленно поднял голову. Смиту показалось, что кореец не видел его.
– Оставь нас одних, Римо, – тихо попросил Чиун. Римо с силой захлопнул журнал.
– Ну и ну, Чиун. Не слишком ли много себе позволяешь? Даже от тебя я такого не потерплю.
– Я же попросил тебя – оставь нас, – рявкнул старик, лицо его налилось кровью.
Римо швырнул журнал на пол и вышел из комнаты, хлопнув дверью.
– Дела плохи? – спросил Смит.