Родственные души (Генри) - страница 3

– Перестаньте корчить рожи! – с раздражением крикнул обыватель. – Пришли грабить, так грабьте. Забирайте, что там на туалетном столике.

– Прошу прощенья, – сказал вор с усмешкой. – Меня вот тоже скрутило. Вам, знаете ли, повезло, ведь мы с ревматизмом старинные приятели. И тоже в левой. Всякий другой на моем месте продырявил бы вас насквозь, когда вы не подняли свою левую клешню.

– И давно у вас? – поинтересовался обыватель.

– Пятый год. Да теперь уж не отвяжется. Стоит только заполучить это удовольствие – пиши пропало.

– А вы не пробовали жир гремучей змеи? – с любопытством спросил обыватель.

– Галлонами изводил. Если всех гремучих змей, которых я обезжирил, вытянуть цепочкой, так она восемь раз достанет от земли до Сатурна, а уж греметь будет так, что заткнут уши в Вальпараисо.

– Некоторые принимают «Пилюли Чизельма», – заметил обыватель.

– Шарлатанство, – сказал вор. – Пять месяцев глотал эту дрянь. Никакого толку. Вот когда я пил «Экстракт Финкельхема», делал припарки из «Галаадского бальзама» и применял «Поттовский болеутоляющий пульверизатор», вроде как немного полегчало. Только сдается мне, что помог главным образом конский каштан, который я таскал в левом кармане.

– Вас когда хуже донимает, по утрам или ночью?

– Ночью, – сказал вор. – Когда самая работа. Слушайте, да вы опустите руку… Не станете же вы… А «Бликерстафовский кровоочиститель» вы не пробовали?

– Нет, не приходилось. А у вас как – приступами или все время ноет?

Вор присел в ногах кровати и положил револьвер на колено.

– Скачками, – сказал он. – Набрасывается, когда не ждешь. Пришлось отказаться от верхних этажей – раза два уже застрял, скрутило на полдороге. Знаете, что я вам скажу: ни черта в этой болезни доктора не смыслят.

– И я так считаю. Потратил тысячу долларов, и все впустую. У вас распухает?

– По утрам. А уж перед дождем – просто мочи нет.

– Ну да, у меня тоже. Стоит какому-нибудь паршивому облачку величиной с салфетку тронуться к нам в путь из Флориды, и я уже чувствую его приближение. А если случится пройти мимо театра, когда там идет мелодрама «Болотные туманы», сырость так вопьется в плечо, что его начинает дергать, как зуб.

– Да, ничем не уймешь. Адовы муки, – сказал вор.

– Вы правы, – вздохнул обыватель.

Вор поглядел на свой револьвер и с напускной развязностью сунул его в карман.

– Послушайте, приятель, – сказал он, стараясь преодолеть неловкость. – А вы не пробовали оподельдок?

– Чушь! – сказал обыватель сердито. – С таким же успехом можно втирать коровье масло.

– Правильно, – согласился вор. – Годится только для крошки Минни, когда киска оцарапает ей пальчик. Скажу вам прямо – дело наше дрянь. Только одна вещь на свете помогает. Добрая, старая, горячительная, веселящая сердце выпивка. Послушайте, старина… вы на меня не серчайте… Это дело, само собой, побоку… Одевайтесь-ка, и пойдем выпьем. Вы уж простите, если я… ух ты, черт! Опять схватил, гадюка!