— Тим, были деньги — все остальное решаемое — подбодрил меня Лео и тут же заверещал — Это с какой же скоростью счетчик электроэнергии крутится!
— Все на нашем балансе — пожал я плечами, попутно убирая скрутки проводов подальше под металлический стол, чтобы не путались под ногами — Как-нибудь выкрутимся. Лео! У нас с тобой целый ангар!
— Это не ангар! Это воронка засасывающая наши деньги! Ты все вырубил?
— Вырубать нельзя. Но все понизил до минимума — свет и обогрев. Не трогал только гравигенераторы. Лео, помнишь о сержанте Иверсоне?
— Я ничего не забываю, Тим.
— Вот и проверяй его — велел я, подрубая сетевой кабель к разъему в стене — И на общую обстановку поглядывай.
— Понял. А ты чем займешься?
Ткнув пальцем в угол у двери, я ответил слегка подвывающим голосом:
— Разберу барахло смертничков, да упокоятся их души и да не явятся они ко мне, требуя в жертву внутренности моего друга Лео,… а то ведь я испугаюсь и отдам…
— Рад, что к тебе вернулось чувство юмора. Но мои ржавые внутренности собранные тобой буквально из мусора никому даром не нужны! В том числе и мстительным душам, в чье существование я как здравомыслящий искусственный интеллект не верю!
— Раз внутренности не нужны — могу забрать — предложил я, подходя к первой в своей жизни добыче.
— Не надо все воспринимать столь буквально, Тим. Мне они как раз таки нужны. Приступаю к работе.
— Угу. Приступай — буркнул я, опускаясь на корточки — И я тоже,… хотя мне бы поспать, конечно…
Погруженный в свои электронные раздумья Лео ничего не ответил, впрочем, я и не задавал вопросов. Лишь выражал свои, увы, несбыточные желания. Если я и лягу сегодня спать, то только глубоким вечером и ненадолго.
Вещи покойников представляли собой одну неопрятную груду с отчетливым кислым запашком давно нестиранной одежды.
При помощи браскома подозвав стоящий у стены АКДУ, я вновь принялся загружать его, но на этот раз избирательно — в первую акэдэушку отправилась вся одежда, белье и обувь.
Куча на полу резко уменьшилась на две трети. Почти все имущество смертников составляло тряпье.
Выудив два браскома, я внимательно осмотрел их и поморщился — дрянная дешевка. Штамповка. Мой собственный браском несмотря на почти полное отсутствие корпуса был гораздо лучше этого никчемного барахла.
На устройствах не было никаких официальных программ. Браскомы использовались смертниками не как удостоверения личности и хранилища персональной информации, а всего лишь в качестве коммуникаторов для связи. Во всяком случае, именно так использовался один из браскомов — принадлежащий Герхарду. А вот второй брас я просмотреть не смог — он был под паролем. Ничего серьезного — стандартная блокировка из нескольких цифр или букв — защитит разве что от человека абсолютно далекого от компьютеров.