Неожиданно снизу до Римо донесся звук шагов – приближающийся стук каблуков. Двое. Римо прижался к стене. Стоя вверх ногами, он чувствовал, как кровь приливает к голове, но, в отличие от обычных людей, Римо вполне мог выдерживать давление крови и спокойно функционировать в таком положении в течение трех часов.
– Смотри, Джонни, один из этих идиотов-шоферов оставил свои ботинки.
– Их должны были забрать уборщики. Этот парень, которого ты подрядил, ни черта не делает. Ни черта! Тебе не надо было его нанимать.
– Почему это мне?! Мы его вместе нанимали.
– А рекомендовал его ты.
– А ты согласился.
– Я согласился потому, что ты его рекомендовал, но отныне доверять твоим рекомендациям больше не буду.
Они стояли точно под Римо – лысина и сальные пряди, уложенные таким образом, чтобы скрыть отсутствие волос. От того, кто разглядывал эту картину, вися вниз головой, скрыть это было невозможно.
– Я и этот съезд шоферов рекомендовал. Что, может вернем им деньги?
– Если с шоферами все нормально, тебе теперь медаль давать?
– Мне нужна не медаль, а благодарность за хорошую сделку. Кто еще стал бы платить арендную плату за тот день, когда зал не используется?
– Заплатил бы всякий, подписавший контракт, а потом в три часа ночи заявивший, что на сегодня зал ему не нужен.
– Всякий, как ты говоришь, вычел бы эту сумму при окончательном расчете или попытался бы обдурить нас как-нибудь еще, а те, с кем я заключил договор, заплатят сполна.
– Когда ты сдавал помещение в самую последнюю минуту, я поддержал тебя. И это я разорвал контракт с конным шоу!
– Да, разорвал, потому что я привел к тебе шоферов, тупица! Ради них можно разорвать контракт с самим Господом Богом.
– Ты готов отказаться от Бога за пять центов.
Пора было забирать ботинки. Водителей здесь сегодня не будет, и незачем было инкриминировать Бладнеру преднамеренное убийство циркачей или баскетбольной команды. Если ослабить крепление балки сейчас, то стоит только в зале собраться народу, как колебания передадутся наверх и балка обрушится.
Римо аккуратно спрыгнул, стараясь не попасть на сальную макушку.
– Позвольте, это моя обувь, – возмущенно произнес Римо, вырвал ботинки из рук хозяина зала и протянул ему взамен завернутый в бумагу ломик.
– Заберите вашу монтировку и не оставляйте ее валяться где попало, кто-нибудь может споткнуться и упасть.
– Где споткнуться, на потолке? – изумленно спросил тот.
Римо надевал ботинки.
– Неважно где, – ответил он, – небрежность всегда опасна.
Обувшись, Римо уверенно направился в ту сторону, где, по его мнению, должен был быть выход. Да, как и предсказывал Чиун, усилия оказались тщетными. Монтировка теперь не понадобится, она так же бесполезна, как линия Мажино. К тому же, человеку, который должен умереть, ломик вовсе не нужен.