— Ну что? — он вертел в руках серебряный кубок. — Приз-то я получил не зря? Выбить девяносто шесть из ста возможных!
— Жалко, что там не было парусной регаты, — язвительно перебил его Бруно, — вот где ты бы себя показал.
— Ладно, Бруно, — вступился за Зигиса Рихард. — В конце концов, он же не морской айзсарг. Зато на земле стоит твердо. Верно, Зигис?
— Я думаю, — вмешался в разговор старший сын лавочника Волдис, — что этот наш экстренный слет неспроста. Заметили? И полковник в своей речи намекнул — мол, должны быть готовыми ко всему и держать порох сухим.
— Главное, не передержать, — усмехнулся Рихард. — Чтоб из него дух не вышел.
— Как, как вы сказали? — переспросил, не дослышав, Зигис.
— Говорю, что красные наглеют с каждым днем.
— Боитесь переворота?
— А ты не боишься, что у твоего отца отнимут трактир, а тебя заставят петь «Интернационал»? — съехидничал Бруно.
— Пусть только сунутся.
— Когда сунутся, будет поздно, — жестко отрезал Рихард. — Бить надо всегда первым.
Машина, остановилась на площади возле трактира.
— Ну как? — обратился к компании Зигис. — Предлагаю всем выпить из этого кубка. Омыть мой трофей.
— Гуляйте, друзья! — Рихард приятельски хлопнул его по плечу. У меня, к сожалению, дела. И, высадив айзсаргов, круто развернул машину.
К стене дома Озолса была прикреплена большая металлическая табличка с надписью: «Управляющий отделением Акционерного общества «Рыбак»». Озолс с заброшенным за спину ранцем опрыскивал в саду яблони.
— Ты куда собралась? — спросил он вышедшую на крыльцо Марту, заметив у нее перекинутое через плечо полотенце.
— Не волнуйся, не на свидание, — с вызовом ответила та, широко распахивая калитку.
Отец сокрушенно посмотрел вслед дочери, тяжело вздохнул. Уже на самом берегу ее догнала Бирута и быстро затараторила:
— Один человек просил тебе передать… — она чмокнула Марту в щеку.
— Что передать?
— Да вот это самое, — Бирута поцеловала ее еще раз. — Догадалась, от кого? Они с Лаймоном в Ригу поехали, за сетями. Артур — еще насчет училища похлопотать.
— Надолго они, не знаешь?
— Ну если Лаймон не затеет на фабрике какой-нибудь митинг… Ему же всегда больше всех надо. Ох и жарища!
— Я окунусь. — Скинув платье, она побежала к воде.
Марта невольно залюбовалась стройной, бронзовой от загара фигурой девушки в сверкающих на солнце брызгах.
— А вода холодная! — крикнула Бирута.
Пока Марта скинула туфли, расстегнула халат, подруга успела вернуться.
— Тебя не дождешься, — растираясь полотенцем, сказала она.
— Да я сейчас, погоди!
— Нет, побегу. Отец сердиться будет, в огороде работы полно. — Бирута подхватила платье и, помахав на прощанье рукой, бросилась к дому.