Долгая дорога в дюнах

За телевизионный художественный фильм «ДОЛГАЯ ДОРОГА В ДЮНАХ» авторам сценария Олегу Рудневу и Дмитрию Василиу, а также группе создателей фильма в 1983 году присуждена Государственная премия СССР

Море…

Сегодня оно несло к берегу мутно-прозрачные зыбкие горы. Кружило их, сталкивало и с грохотом обрушивало на мелководье. Широкие пенные языки с жадным шипением вылизывали отмель, подбирались к остову старого, изглоданного временем карбаса. В поселке уже никто не помнил, как и когда очутилась здесь эта дырявая посудина — брошенная за ветхостью или вынесенная невесть откуда шалой волной.

Печальный символ утлой рыбацкой судьбы.

Набухшие клочкастые облака нависли над землей так низко, что трудно было представить: где-то там, за ними, могут быть покой и солнце.

Зента сидела на сером холодном песке, бессильно привалившись к борту. Закутанная в черное, с выбившимися из-под платка прядями седых волос, она казалась старухой.

Увертываясь от ветра, к карбасу подошла Айна.

— На-ка, поешь, — протянула Зенте завернутую в полотенце миску.

Зента не шевельнулась.

— Господи! — с отчаянием выдохнула Айна. — Проглоти хоть кусок!

Но Зента не слышала. Айна заплакала, опустилась на песок рядом с подругой.

— Околеешь ты здесь… Кому от этого польза?

Так и не дождавшись ответа, отряхнула подол, сказала хмуро:

— Ладно. Мне доить пора. Миску, когда пойдешь, не забудь.

Она уже отошла на порядочное расстояние, когда Зента вдруг позвала каким-то странным, сдавленным голосом:

— Айна, смотри!.. — и медленно поднялась.

Женщина обернулась, вглядываясь в кипящий волнами простор.

— Господи!.. — и бросилась вверх по дюнам, к поселку. — Люди! На помощь! Люди!

В поселке ударил колокол. Из домов стали выбегать рыбаки, на ходу запахивая брезентовые куртки, нахлобучивая зюйдвестки. За ними тянулись на берег женщины, ребятишки. Столпившись на отмели возле карбаса, все они недоверчиво вглядывались в ревущее море. Кажется, там, за кромкой прибоя, и в самом деле что-то плясало на волнах. Но что? Обломок? Мачта? Человек, намертво вцепившийся в нее?

Андрис Калниньш — кряжистый, крепкий, с короткой бородкой на медно-красном лице задумчиво сунул в рот незажженную трубку. Если б хоть точно знать, что там — человек.

— Ну, что же вы? — гневно метнулась к рыбакам Зента. — Трусы! Ждете, пока его разобьет у берега? Это он, он! Я вижу! — Она подбежала к самому краю отмели, закричала, захлебываясь ветром: — Янка-а!

Черная стена воды выросла перед ней. Зента даже не успела испугаться. Калниньш выхватил ее из прибоя — мокрую, оглушенную.