Я записал адрес Беннет.
— Не знаете, был ли у нее здесь любовник? — спросил я.
— Понятия не имею. В отношениях с моделями я избегаю интима. Если не соблюдать это правило, обязательно вляпаешься в историю. Сюзи — наглядный пример. Она превосходная натурщица, но воображает, что может рассчитывать на большее: хлопает дверями, ведет себя надменно, не выполняет моих распоряжений. Моя вина. Я сдуру с ней переспал.
— Сдуру?
— Если не сдуру, то по пьяни, — признался художник.
— Честно говоря, я не стал бы терзаться гамлетовским вопросом, спать с ней или не спать, и переспал бы обязательно, — заметил я. — Приходилось вам слышать о человеке по имени Генри Рутланд? Он высокого роста, красив и ездит на кремово-зеленом «кадиллаке».
— Не приходилось, — Хартли прикрыл глаза. Было видно, что он быстро теряет ко мне интерес. — Что ж, любезный, если я не могу быть больше вам полезен, я, пожалуй, немного сосну. Чувствую себя не столь ясно, как утром.
Я поблагодарил его и поднялся.
— Возможно, я еще позвоню вам. Не беспокойтесь, я выйду сам.
Последние мои слова были произнесены в пустоту. Пока я пересекал гостиную, за моей спиной раздался храп.
1
Когда я добрался до Глинн-авеню, время приближалось к семи, но я твердо решил продолжать работу, пока буду в состоянии. Я помнил предупреждение Крида. Если он не ошибался, то меня вскоре вышвырнут из города, и я торопился сделать как можно больше до того, как дело примет скверный оборот.
Глинн-авеню оказалась скромной, обсаженной деревьями улицей, выходившей на восточный конец прогулочной набережной. Застроена она была многоквартирными домами и пансионатами для туристов. Построенный из бурого камня дом номер двести пятьдесят шесть не составлял исключения.
Обнаружив его, я отвел «бьюик» на ближайшую, расположенную в нескольких сотнях ярдов стоянку и вернулся к дому пешком.
Я поднялся по ступенькам к парадной двери и долго изучал таблички с фамилиями жильцов, ничего так, естественно, и не выяснив. Было очевидно, что в квартиру Фэй Бенсон вселились новые жильцы, но какую именно квартиру она занимала, я не знал.
Ситуация требовала размышления. Я не хотел рекламировать тот факт, что о ней наводят справки, и вместе с тем не хотел терять возможности увидеться с людьми, поселившимися в ее квартире. Я уже был почти готов позвонить в первую попавшуюся квартиру, когда открылась дверь парадного, и навстречу мне вышла девушка.
Она была бледна, темноволоса и обладала серыми глазами — не красавица, но особа, приятная на вид. Это была девушка такого типа, которую можно привести домой, чтобы познакомить с мамой. Увидев меня, она вздрогнула от неожиданности и нервно улыбнулась.