— Сматывайся! — крикнул я своему товарищу. — Я задержу эту обезьяну!
Мне пришлось легонько подтолкнуть его, и, когда он, шатаясь, заковылял прочь, Херц очутился уже возле меня.
Он двигался с быстротой и ловкостью профессионального боксера, но я все же успел занять положение, при котором свет от фонаря бил ему прямо в глаза. Не помня себя от ярости, он бросился на меня, но я неожиданно присел на корточки и, обхватив руками его мощные бедра, придал нападавшему дополнительное ускорение. Видели бы спортивные судьи его полет, наверняка выставили бы высший балл. Херцу — за технику исполнения, мне — за артистичность. Он все еще катился по скользким доскам, когда я, вскочив на ноги, помчался вперед.
— Эй, Брэндон, давай сюда! — окликнул меня Фултон из моего «бьюика», мотор которого спасительно урчал, и я, добежав до машины, буквально упал на место водителя, включил передачу и вдавил в пол педаль акселератора.
Херц остался в двадцати ярдах позади с искаженным от бешенства лицом, когда машина рванулась с места. Мы пулей вылетели с автостоянки, чудом не снеся ворота, и выехали на бульвар. Не сбавляя скорости, я свернул на боковую улицу и лишь в конце ее немного притормозил.
— Болит? — спросил я Фултона.
— Переживу как-нибудь, — ответил он.
— Где ближайшая больница? Я отвезу тебя.
— Третий поворот налево, потом прямо с полмили.
Я прибавил скорость, и минут через пять мы остановились у входа в приемный покой «Скорой помощи».
— Теперь я справлюсь сам. — Он вылез из машины. — Надо быть идиотом, чтобы так трепать языком, как я. Черт меня дернул связаться с тобой!
— Прости. Кто мог ожидать, что наша встреча закончится так печально. Ты можешь подать в суд на Херца — свидетелей было предостаточно.
— Из этого ничего не выйдет. Самому же себе сделаешь хуже. Нет уж, с меня довольно общения с этим гадом. Я собираю вещички и сматываюсь отсюда. — И он нетвердо заковылял прочь.
Я подождал, когда он исчезнет в дверях, потом развернулся и быстро поехал в гостиницу.
3
Отдохнув в приятной тишине своего крохотного номера и обмыв под душем синяки, я вспомнил, что так и не успел поужинать, и, позвонив по телефону, попросил принести сандвичи с индюшкой и пинту охлажденного на льду пива.
В ожидании ужина я вытянулся на кровати и подвел итог своей деятельности за прошедший день.
Во-первых, стало ясно, что я разворошил самое настоящее осиное гнездо. Теперь у меня были все основания опасаться не только за свое здоровье, но и за самою жизнь, если, конечно, мне не придет в голову отказаться от всей этой затеи.
Рано или поздно мне вновь придется встретиться на узкой дорожке с Херцем, и в следующий раз вряд ли удастся отделаться синяками и фонарем под глазом.