"Оп-паньки. А мы тут кажется – п р и п л ы л и…" От огорчения, Борис забыл, что находится в чужом теле. Затеял приседать и, типа, нос чесать, прикрывая физию руками…
– Он даже Зое угрожал!
– Как именно? – протокольно поинтересовался мент.
– Ну-у-у.., – юркнули в сторону плутоватые официантские глазки. – Я в точности не слышала… Но! – палец ушел вверх учительской указкой. – Я точно слышала, как Зоя ему ответила "не вздумай предъявлять, общаться будем через адвокатов"! Вот. – И быстро соскользнула с шаткой темы: – Еще один момент. С Завянь какой-то новый старикан пришел. Типичный – папик. Тоже, – для достоверности повествования подавальщица напитков выпучила блеклые глазищи: – к девочкам клеился!
– К каким девочкам? – не балуя слушателей разнообразием интонаций, сухо выговорил полицейский.
– Да ко всем! – упирая руки в боки (поза подразумевала "ко мне клеился старый козлина в первую же очередь"), гордо заявила официантка.
"Во шпарит лимита! – искренне изумился Боря. – Во привирает!" Он эту официантку даже не заметил, не то чтобы приклеился!
– К той фифе в парике подсаживался, на ушко ворковал…
"Это она платиновую Галю поминает".
– К девчонкам, к Зоиным приятельницам тоже подъезжал!
"Пора смываться, – понял Боря, – становится опасно". Что зафиксировали камеры слежения с парковки, Завьялов видел сам: его тело (с гнуснейшим воробьем внутри) забило внутрь салона микроавтобуса похитителей и Зою Карпову, чуть позже, свесив ноги вниз – п о е х а л о…
Часика через два следаки навестят Лелю, поинтересуются, что это за папик такой странный из Конотопа нарисовался…
Леля, разумеется, ответит: дядя Миша – фикция. В Конотопе в жизни не была, с папиком никак не пересекалась.
Короче – непоняток наберется выше крыши.
Подумав так, Завьялов вдруг опомнился и понял, что он шныряет по толпе неузнанным, а где-то там шатается его личное, весьма раскрученное тело! оно вот-вот нарвется и уедет ночевать в другое место в зарешеченной машине!!
"Твою ма-а-ать, Иннокентий!!! Ты где, придурок, мой организм выгуливаешь?!"
Чувствуя, как взмокла от ужаса спина, Борис, пятясь, выбрался из оцепления зевак. Тихо, на цыпочках, поскакал к левой парковке комплекса, где предполагал увидеть заползающего под машины Иннокентия – "Жюли, Жюли, кис-кис!".
К парковке подойти не получилось. Работали эксперты, стоянку оцепил кордон из полицейских, цветные ленты опоясали. Завьялов, заворачиваясь в пиджак, собирая лицо в жуткую, искажающую черты гримасу, прошел вдоль ряда полицейских автомобилей… Везде в окошечки заглядывал, пытался Кешу разыскать…