Дома она долго решала, какой купальник взять — узкий «бикини» или новый «монокини». И выбрала в конце концов второй вариант. Элегантный сплошной купальник был черного цвета и красиво облегал фигуру.
Модельер так круто вырезал его, что бедра до половины оставались обнаженными. От талии вверх ткань суживалась до полоски шириной не больше ладони, расширяясь на груди настолько, насколько требовалось прикрыть самое необходимое.
Плечи и спина были открыты, и лишь тонюсенькие тесемочки перекрещивались у самой шеи, чтобы хоть как-то поддерживать это смелое творение.
Бетси не сразу решилась купить эту модель. Она казалась ей слишком вызывающей, но Джил все-таки уговорила. Теперь, греясь в обновке под теплым вечерним солнцем, Бетси в бог знает который раз взглянула на свои часики. Семь десять. А Пита все нет.
Бетси стала уже подумывать о возвращении домой, когда большой незнакомый «линкольн» свернул к автостоянке. Она равнодушно отвернулась к озеру.
«Даю ему ровно пять минут», — хмуро подумала она и бросила гальку в воду.
— Извини, пожалуйста, что я опоздал, — раздался у нее за спиной голос Пита. — К сожалению, не смог освободиться пораньше.
Бетси рассерженно обернулась. Больше всего ей хотелось сказать ему что-то резкое, но в то же время делать из мухи слона, конечно, не стоило. Пит выглядел усталым и каким-то рассеянным.
— Садись, — пригласила она, махнув рукой. Когда он подходил к ней, она заметила, что его хромота все еще не прошла.
Пит аккуратно поставил на одеяло огромную корзину для пикника и опустился рядом. На нем снова были узкие белые джинсы и новая открытая спортивная рубашка в бело-голубую полоску с дважды подвернутыми рукавами. Он был без носков, на босу ногу — удобные на вид замшевые сандалии.
— Как твоя нога? — равнодушно спросила Бетси. — Болит?
Пит покачал головой и улыбнулся.
— Твоя повязка сотворила чудо. Все давно прошло. Я боюсь наступать только по старой памяти. Ты же знаешь, как мы, мужчины, мнительны, — Пит попытался пошутить, чтобы как-то разрядить обстановку. Но Бетси его не поддержала.
Они оба замолчали и стали смотреть на воду, по которой ветер гонял рябь.
Наконец Пит, сконфуженно откашлявшись, принялся распаковывать свою корзину. Бетси, надувшись, наблюдала, как он выкладывает перед собой на одеяло копченую лососину, баночку натуральной икры, сыры разных сортов и французский батон. В довершение всего он выставил два стакана и вытащил из корзины бутылку шампанского.
— Мне хватило бы одного бутерброда, — язвительно фыркнула Бетси. — Тогда, возможно, мне не пришлось бы ждать тебя целых сорок пять минут. — И тут же пожалела о своих словах. Но она была так зла, что они непроизвольно соскочили с языка. А гордость не позволяла ей извиниться перед Питом.