—Имел неудовольствие общаться. К счастью это было всего один раз.
—Что? Так страшна в гневе?
—И, поверь, не только в гневе. Зверь, а не баба. Помнишь, к нам обращался Филимонов, ресторатор?
—Так это года два назад было. – Нахмурился Гоша, припоминая, и тут же вскинул на друга заинтересованный взгляд.
—Так вот, он тогда пытался отбить территорию у этой самой Читаевой. – Марата заметно передёрнуло, чему он рассмеялся. – Видишь, -- обратился к другу, -- меня до сих пор трясёт, как вспомню эту мегеру. И главное, ведь ничего такого не сказала, а меня осадила без шансов всплыть.
—Да, да, помню, этот Филимонов потом отказался от наших услуг. – Гоша напряжённо потёр виски.
—И это к счастью, иначе малой кровью мы бы не отделались. Эта коза тогда такие связи подняла, что Филимонов серьёзно подумывал из страны мигрировать.
—Что, такая блатная?
—Да нет, там люди-то не особо и влиятельные, но слишком конкретные и прямолинейные. С нами, конечно не тягаться, но Филимонов сдрейфил. Коза одним словом.
—Так, Лариса Витальевна, значит...
—И прекрати раз за разом называть её имя, оно меня раздражает. Бывают же такие отвратительные сочетания. – И натурально скривился.
—Мне кажется ты предвзято к ней относишься. – Рассмеялся мужчина.
—Да стерва она.
—Любую стерву можно приручить. Главное ласки, ласки побольше. – Широко улыбнулся Гоша, вкладывая в свой голос эту самую ласку. – И вообще, ты на встречу опаздываешь. Давай, топай.
—Что я им скажу? Всё и так ясно, сколько можно одно и то же перекладывать с полки на полку?
—А я им что скажу?! Ты мой заместитель или кто? Иди, замещай. – Нахмурился Гоша и грозно зыркнул на Марата, а тот громко рассмеялся этой грозности, отсалютовал ладонью, отдавая честь и скрылся за дверью.
—Лариса Витальевна, ты моего зама напугала, -- усмехнулся он фотографии. – Тридцать два года, сыну пятнадцать... Ого! Мужа нет, работа есть. Стандартная современная женщина. – Вздохнул. – Засунуть бы вашу самостоятельность туда, откуда вы её достали, Лариса Витальевна.
Захлопнув тонкую папку, мужчина швырнул её в нижний ящик рабочего стола, как раз туда, где лежат все ненужные безделушки, коньячные бутылки, которые утаились от уборщицы и пепельница с чьими-то окурками.
—Что?! Аня! – Крикнул он по коммутатору. – Какая тварь курила в моём кабинете?!
—Марат Сергеевич.
—... Понятно. Как приедет скажешь.
Только расстроился он не из-за того, что кто-то, в принципе, курил, а оттого, что сам-то он бросил, а вот такая провокация заставляет его нервничать и вспоминать о пагубном пристрастии, но удержался, перетерпел злость, обиду, за такую подставу от лучшего друга, отдышался.