– Можно сказать и так.
Люси при таком ответе сморщила нос, но решила не заострять внимания.
– Должно быть, вашей матери было тяжело, когда все ее сыновья ушли на войну?
– Да, верно. – Дерек раздвинул длинные ветви ивы, и Люси проследовала за ним на луг, где они и продолжили свою прогулку.
Люси сплела пальцы рук и уставилась на свои сапожки.
– Ваш отец, должно быть, очень гордится вами.
Слабая улыбка тронула его губы.
– Мой отец умер.
Люси прижала ладонь к горлу.
– Ох, извините, мне так жаль.
– Все в порядке. Это случилось несколько лет назад. Он знал, что я успешно продвигаюсь по службе. Но так и не узнал, что я стал генерал-лейтенантом и герцогом. – Дерек невесело рассмеялся.
Люси остановилась и посмотрела ему в лицо.
– Он бы гордился вами, Дерек. Я уверена в этом.
Их взгляды встретились. В них читались напряженность и искренность.
Дерек отвел глаза.
– Нет, он бы сказал, что меньшего и не ожидал.
Люси с трудом проглотила комок, внезапно подступивший к горлу.
– Похоже, он был слишком требовательным.
Дерек печально вздохнул.
– Вы не знаете и половины всего.
– Более чем требовательным? – отважилась она продолжить.
– Любимым словом моего отца было «решительный». Он постарался, чтобы я стал решительным.
«Решительный герцог». Воспоминание о его прозвище вспыхнуло у нее в мозгу. Люси нахмурилась.
– Что вы имеете в виду?
Дерек взялся за лацканы сюртука, глядя на нее сверху вниз, и произнес низким голосом:
– Мужчина всегда решителен. Всегда.
Люси внимательно наблюдала за ним, внезапно завороженная идеей, что отец может потребовать от сына решительности. Интересно, если бы Ралф выжил, стал бы их отец требовать этого от него?
– Что он делал? Чтобы вы стали решительным?
Дерек покачал головой.
– Это не имеет значения. Достаточно сказать, что это сработало.
Люси остановилась, положила руку ему на рукав и заглянула в глаза.
– Я в самом деле хотела бы знать.
Он сделал глубокий вдох и, сняв шляпу, прошелся пятерней по волосам.
– Хорошо. Но не говорите потом, что я вас не предупреждал.
Она согласно кивнула и снова судорожно сглотнула.
Дерек оперся плечом о ближайшее дерево и медленно, глубоко вздохнул.
– Когда мне было шесть лет, отец стал учить меня плавать. Когда я достаточно преуспел, он принес две самые дорогие мне вещи.
Люси пристально посмотрела на него.
– Какие вещи?
– Одна была моей любимой игрушкой. Оловянный солдатик. Он был у меня все время, сколько я помнил. Я всюду таскал его с собой.
Люси прижала ладонь к горлу. Внезапно ее пронзила холодная дрожь.
– А другая?
– Мой щенок восьми недель от роду.
Люси ахнула.