– Маленькую займу я, – бросил он вместо объяснения.
– Ну что вы, я прижмусь к Люку, мне привычно.
– Ты что, шутишь? Будьте как дома. А мне это напомнит студенческие годы, когда я скитался по друзьям и мог заснуть где угодно.
– Как хотите.
– Больше всего я хочу, чтобы ты перестала мне выкать. Это постоянно прогоняет воспоминания о моей молодости, возвращая к мыслям о пресловутой разнице в возрасте. Хочешь что-нибудь съесть?
– Нет, спасибо. Люк устал, буду его укладывать.
– Я разожгу камин; если захочешь, можешь прийти погреться. В доме все-таки прохладно.
– Убаюкаю его и приду.
Людовик уцепился за материнскую шею и прошептал маме на ушко, что море – это очень красиво. Пойдут ли они туда завтра? Разумеется, пойдут. Искупаться он не сможет, но они хотя бы поиграют в песке…
Несмотря на многочасовой сон в машине, ребенок без труда заснул. Поездка утомила его. На лице малыша играла та же улыбка, что на пляже. В этот вечер, глядя на сына, спящего под теплым одеялом в огромной кровати, Жюли переживала довольно редкий для нее момент огромного счастья. Вместо колыбельной и ароматизатора воздуха – морской прибой. Кажется, этот момент почти стер из ее памяти другие, когда она сожалела о том, что заставляет трехлетнего ребенка проживать эту говенную жизнь. Так что напрасно няня твердила ей, что материальные блага – это не главное и что Людовик выглядит гораздо более счастливым, чем другие дети, получающие все, что пожелают. Жюли чувствовала себя виноватой, что сыну приходится жить в таких условиях.
Потом Жюли присоединилась к Полю, который устроился на диване со стаканом в руке и смотрел на пляшущее в камине пламя.
– Выпить хочешь?
– А что это?
– Наливка старого холостяка.
– А молодым девушкам такое можно?
– У тебя мальчишеский темперамент, тебе понравится. Домашний рецепт, сделано в прошлом году.
– Тогда очень хочу. А Жером не хочет?
– Не думаю. Он, наверное, уже уснул. Он сейчас много спит.
– Так что там за история?
– Его жена покончила с собой чуть больше трех месяцев назад.
– Ой… – после долгого молчания выдавила она, – а почему?
– Глубокая депрессия. Я всегда знал, что Ирэн склонна к депрессиям. У нее было хрупкое здоровье, и душевное и физическое. Порыв ветра мог поднять ее и унести куда-то, а она даже не была способна сопротивляться. Эмоциональные порывы точно так же действовали на ее душу. Одно лишнее слово, один недобрый взгляд – и вот уже она опускала глаза, чтобы никто не видел, что ее несет, точно осенний листок. Знаешь, сейчас, когда я рассказал тебе о ней, я точно осознал, какое она производила впечатление. Сухой листок, оторвавшийся от живой ветки и больше не получающий питательных соков. Почему для нее не существовало другого времени года, кроме осени, я не понимаю… По воле ветра ее занесло в сад Жерома… Подозреваю, что он влюбился в Ирэн в бессознательной надежде, что ему удастся ее спасти. Он врач до мозга костей. В тот день он вернулся домой слишком поздно. Приди он несколькими минутами раньше, она сейчас была бы жива. Он не может себе простить. Он беседовал на крыльце с одним из своих пациентов. И вдруг услышал выстрел.