— Я думала, мы едем прямо сейчас.
— Я изменил свое решение. Будет разумнее, если мы отправимся в путь рано утром. Ты отдохни, а потом упакуешь то, что тебе понадобится в дороге. Собери и мои вещи, потому что я, наверное, вернусь в палатку только к вечеру. — Он улыбнулся и поцеловал жену в лоб. — Доверься мне, Мередит.
Она молча кивнула и побрела к палатке. Хуана все еще возилась у костра. Увидев Мередит, она вопросительно посмотрела на нее.
Мередит махнула рукой.
— Занимайся своим делом, Хуана. Ты мне не нужна.
Я плохо себя чувствую и хочу немного полежать.
Мередит вошла в палатку, и тут ее наконец прорвало.
Ее душили слезы. Сколько она ни твердила себе, что предательство Купера ничего для нее не значит, это было не так. Это значило для нее больше, чем она полагала.
Слезы потоками лились из ее глаз. Она громко рыдала, и казалось, рыдания разрывают ей грудь. Когда же в палатку заглянула Хуана, Мередит жестом велела ей уйти.
Она еще долго не могла успокоиться.
На душе у Купера кошки скребли, он не чувствовал себя победителем. «Но зато, — мысленно усмехнулся он, — Рена радуется за двоих». Он посмотрел в ее сторону. Она покачивалась в седле, что-то напевая себе под нос, и время от времени поглядывала на ящики, закрепленные на спинах мулов. Купер не мог припомнить, чтобы Рена когда-либо пела.
Она чувствовала себя счастливой с той минуты, когда Купер ввел ее в подземную сокровищницу. Увидев лежащие на полу драгоценности, Рена закрыла глаза, ей казалось, она от этого сияния вот-вот ослепнет.
В конце концов она взяла себя в руки, и они с Купером упаковали сокровища в четыре ящика, которые принесли с собой. Люди Рены получили приказ ждать наверху, пока она их не позовет.
Стоя на коленях, Рена неожиданно взглянула на Купера; глаза ее сверкали, — Это целый мир, Куп, здесь, у меня в руках… здесь целый мир, — прошептала она. — А знаешь, чего бы мне хотелось вот сейчас? — Она облизала губы. — Мне бы хотелось, чтобы ты взял меня прямо здесь, на полу! Это будет прекрасный способ отпраздновать!
— По-моему, сейчас не время и не место, — сухо отозвался Купер. — Нам надо торопиться. Рикардо Вильялобос — очень неспокойный человек. Он может проснуться в любое время, чтобы проверить, все ли в порядке.
— Ты прав. — Рена кивнула и снова принялась собирать золото.
Она не позволила Куперу закрыть ящики, пока не обшарила, стоя на коленях, весь пол. Купер держал над ней фонарь. Наконец она поднялась, держа в руках несколько вещиц.
— Смотри, ты чуть не оставил столько добра!
Купер же думал о «Золотом человеке», стоявшем в соседней комнате. Показать ли его Рене? Мысль о том, что ее руки прикоснутся к этому древнему правителю, почему-то была ему неприятна. Да и неплохо было бы оставить Мередит этого идола — оставить в насмешку.