Арден неожиданно рухнул на колени, и, несколько раз звучно стукнувшись лбом в каменную поверхность площади, пронзительно взвыл не своим голосом:
— О великий и добросердечный господин Старший смотритель герр Воппилифф! Только мысли о твоем благе преследовали меня, когда я решился рискнуть пойти против предавших тебя людей, ибо только так смог я заполучить толику твоего драгоценного внимания!!! — под конец фразы его голос вещал чуть ли не на ультразвуковой частоте, каждое слово он сопровождал ударом лба в землю.
Воцарилась звенящая тишина…и видимо не у одного меня звенящая, так как некоторые принялись разевать рот в попытках избавиться от звона. Наконец Главный смотритель пришел в себя, и вытянул палец в сторону Ардена:
— Ты, грязный червь у моих ног, смеешь обвинять моих слуг в измене?! Держи свой язык при себе, пока он на месте! — смотритель пожевал губами, задумавшись, — Предательство, это сильное обвинение! Отчего в твою голову пришла мысль о том, что кто‑то хочет предать меня, бессменного и великого хозяина Гранитных рудников? И встань с колен, я ничерта не слышу, что ты там бормочешь.
Арден подскочил с колен, быстро отряхнув свои рваные штаны, принялся раскрывать начальнику глаза: и про то, как его нагло обворовывает Варг со своей бригадой, в том числе и воруя рабочий инструмент- подводя под угрозу со стороны короля из‑за нехватки гранита, и о том как он вовлек в свой преступный бизнес некоторых смотрителей, слабых волей, и о том, что стоит выбрать на их место более достойных представителей зековской братии… короче пел соловьем, стараясь показать кто тут белый и пушистый, а кто- черный и лохматый. И, судя по внимающему его словам герру Воппилиффу- тот проникся. Закончил свой пламенный спич Арден предложением вызвать из города Жреца Боли, дабы выпытать у подлых изменников детали их несомненно хитроумного, дьявольского плана- ведь неизвестно, как глубоко пустила корни измена и растрата имущества.
Я с сомнением посмотрел на Главного смотрителя- история была шита белыми нитками, и если в укрытии части доходов Варга и можно было заподозрить, то измена…харш его знает, но смотритель замолчал надолго. Наконец он взмахом руки подозвал к себе старшего стражи, и что- то ему сказав- удалился в дом. Стражник, поклонившись уходящему начальству, развернулся к толпе, в которой уже начались тихие шепотки- народ желал скорее посплетничать на тему кто виноват и чего ждать.
— А ну заткнулись! Марш в карьер, работа сама делаться не будет! И только попробуйте мне не выполнить дневную норму!