С чего я решила, что меня собрались убивать? Потому что увидела сапоги моего первого мужа под лавкой. В том, что они были на человеке, сомнений у меня не было. Ведь не даром сначала подумала, что мужчина едет зайцем. Постепенно стала доходить вся абсурдность моего поведения.
Вот с чего я взяла, что меня хотят убить? Если бы щеки не были такими красными, то они бы сейчас вспыхнули. Стыдно-то как! Ой, мамочки! Даже всхлипнула и побрела дальше, но с дороги домой свернула.
Извиняться перед пассажирами за свои мысли не собиралась, но вот с сапогами разобраться надо. Раз они под лавкой лежали, значит, вполне возможно, кучер должен знать чьи они. Потому на еле передвигающихся ногах направилась в сторону постоялого двора.
Мне повезло, карета, на которой я приехала, все еще стояла во дворе, а кучер о чем-то оживленно разговаривал с мужчиной, мне не известным, что уже внушало надежду. Раз кучер не скрылся после моего крика «убивают!», значит, виновным себя не считает, а незнакомец опасений не внушал, потому что не видел моего эмоционального бегства.
Но мои надежды, что о моем поступке никому неизвестно, рухнули, лишь только подошла ближе к мужчинам.
— И как выбежит эта оглашенная, как заорет «убивают»! — эмоционально рассказывал кучер.
Краснеть дальше было просто некуда. Зимняя шапка давно съехала на лоб, прикрывая мокрые и всклоченные волосы на голове, ворот давно расстегнула, чтобы дышалось свободно, а вот щеки от стыда полыхали свекольным цветом.
— Может ей сон дурной приснился? — предположил второй мужчина, после того, как они с кучером закончили смеяться над моим подвигом.
— Просто у вас в карете, под лавкой труп лежит, — недовольно буркнула рядом с кучером, подойдя к нему со спины.
Уточнять, что это труп моего мужа, не стала. Кучер от изумления открыл рот и только моргал глазами.
— Ты что несешь? — набрал в свои легкие воздух мужчина и начал говорить, повышая тональность.
— Сами посмотрите, — с мрачным видом показала широким жестом на почтовую карету.
— Нитас, сходи, посмотри, что девчонка придумала, — посмеивался надо мной мужчина, собеседник кучера.
— Пошли, — грозно нахмурился кучер и направился к своей карете.
Резким движением распахнул широко дверцу и сделал жест, мол, смотри! Подошла поближе и принюхалась, пахло, как обычно. Трупами точно не пахло, хотя я их ни разу не нюхала. Осмелев после обнюхивания, залезла в карету и присела на корточки перед лавкой, на которой ехала. Сапоги были на месте.
Рассмотреть подробно не было возможности, остальное за сапогами терялось в темноте кареты.