Услышав голоса поддержки, растерянно оглянулась. Вокруг нас стояли люди, ожидающие отправления почтовой кареты. Женщины смотрели с азартом и сочувственно, мужчины хитро посмеивались, не встревая в рассуждения своих спутниц.
«Только не в храм» — мелькнула перепуганная мысль. Мне второго замужества, когда магия жгла руки, вполне хватило.
— А мы только оттуда, — широко улыбнулся всем любопытным вокруг полуоборотень.
— Вот! Молодец мужик! С первых же минут показывает, кто хозяин в семье!
— Правильно! Ты ей допрос устрой, с кем она еще встречалась!
— Молодожены! — это уже радостно воскликнули женские голоса.
— Это надо обмыть! — тут же поддержали радостную новость мужчины.
Я попыталась возразить, но куратор сильно прижал спиной к своей груди, обнял, наклонился к уху и шепнул: «Хочешь им объяснять, с кем целовалась на звездном небе и почему?». Мотнула головой, чудом не заехав макушкой в подбородок Шортану, полуоборотень вовремя успел убрать лицо.
— Тогда улыбаемся и спокойно, со всем соглашаемся, садимся в карету и едем в столицу, — тихо прошептал мне мужчина в то же ухо.
Судорожно кивнула, но улыбнуться не забыла.
— Вот и помирились, — вздохнула рядом стоящая полноватая женщина, сложив руки на груди.
— Так дело молодое, добровольное. Сейчас поссорились, зато потом слаще мириться будет, — толкнул в бок сердечной женщине, рядом стоящий мужчина, — Помнишь, как мы с тобой? Ух, ураган будто пронесся, а потом как целовались?
— Ой, ну, тебя, — отмахнулась женщина и зарделась.
Хотя, может быть, во всем мороз виноват, который старался крепчать. Лошади фыркали, поглядывали на задерживающихся пассажиров, непонятно что с таким жаром обсуждающих, и переминались с ноги на ногу, готовые отправиться в путь.
— Что вы тут топчетесь? Почему еще не расселись? — врезался в пересуды строгий голос.
Мужик был одет теплее всех остальных, смотрел грозно и вид был командирский.
— Молодожены у нас, — тут же кто-то радостно сообщил кучеру из толпы.
— Которые? — пассажиров грозно осмотрели и взгляд остановился на нас. — Слушай сюда! От кареты не отходить и не теряться. Обниматься можно только на постоялом дворе, и чтоб без поцелуев тут!
Голос был грозный, приказы отдавались так, что ослушаться сил не было.
— Я даже не собираюсь! — тут же с готовностью отозвалась ему.
— Я вообще-то ему говорю, — зыркнул на куратора кучер. — Ты меня понял? Отстанешь от кареты, сам дорогу будешь искать.
— Да не будем мы целоваться! — возмутилась на такие подозрения на мой счет, при этом старалась выпутаться из крепких объятий Шортана.