— Да, — произнесла Джоанна.
— Это я, — представилась Ник.
— Сьюзен! О, Боже. Ты в порядке? Где ты? Фрэнки, — обратилась Джоанна к мужу, — это она, Сьюзен. Боже. Что с тобой? Расскажи.
— Я в порядке. Послушай, я у мамы. Все хорошо.
— Мы с ума сходили от беспокойства. Звонил Эрни, он, кажется, очень удручен, Сьюзен. Ты смотрела новости?
— Нет.
— Вот и хорошо. Отлично. Не смотри телевизор, Сьюзен. Не смотри новости. С тобой действительно все в порядке?
— Все хорошо. Ты уверена, что он и в самом деле хороший адвокат?
— Да. Я в этом уверена. Но он немного ненормальный.
— Будь добра, позвони ему и скажи, что со мной все в порядке и что я поговорю с ним завтра утром.
— Как тебе позвонить?
— Джоанна, я тебя люблю, но если я дам тебе номер телефона, то ты сообщишь его Эрни Морану, и он позвонит сюда, а моей маме необходимо выспаться. У нее такой допотопный телефон, его нельзя отключить или убавить звук. Сейчас я никак не могу с ним поговорить. Я слишком устала, и мне не по себе.
— Я скажу ему, что ты у своей матери.
— Нет. Могут позвонить полицейские, а я не хочу, чтобы маму разбудили среди ночи. Ей нужно поспать. Послушай, я позвоню ему утром. Тебе я тоже позвоню. Если от меня что-нибудь потребуется, оставьте послание на моем автоответчике. Я тебя люблю. Если мне удастся выкарабкаться, я куплю тебе новый плащ.
— Сьюзен, скажи мне только…
— Передай Фрэнки, что его я тоже люблю. Позвоню тебе утром.
Ник повесила трубку, прошла по квартире, гася свет во всех комнатах, затем заглянула в спальню своих родителей. Мать лежала на отцовской части кровати, свернувшись калачиком, в верхней одежде. Шторы не опущены. Буря, кажется, утихла. В комнату проникал лунный свет, но время от времени его заслоняли рваные густые облака, быстро бегущие по небу. Ник отогнула покрывало на другой стороне просторной двуспальной кровати. Она сняла, наконец, влажное платье и промокшие туфли. На цыпочках прошла в ванную, сняла ночную рубашку матери с прибитого к двери крючка и надела ее, сразу ощутив тепло фланели, отдававшей запахом «Ма Грифф», любимых духов матери. Борясь с дрожью, Ник забралась в постель и укрылась одеялом. Мать лежала к ней спиной. Ник смотрела в потолок, затем перевела взгляд на окно. Проплыло облако, за ним показалась звезда. Она загадала желание.
«Пусть с отцом все будет в порядке. И… помоги мне».
Ник открыла глаза и снова увидела звезду. Посмотрев на нее, Ник закрыла глаза.
— Это, знаешь ли, акт веры, — сказала ее мать из ниоткуда.
Ник вздрогнула всем телом.
— Я думала, ты спишь.
— Конечно.
— Что ты называешь актом веры?