— Буду рада ошибиться.
— Неприятности не у меня, а у одного моего знакомого. Я должен ему помочь, — одним махом выдал он и перестал краснеть.
Кристина заставила его пристально взглянуть ей в глаза и вдруг стала такой же серьезной, как и в первую их встречу.
— Ты вернешься? Скажи мне это сейчас. Нет, лучше соври! Я пойму, — ее голос задрожал.
— Ну что ты? — Тимофей покрыл ее ладони и лоб быстрыми поцелуями. — Что ты? Назови мне хоть одну причину, по которой я не должен вернуться. Ну назови! Вот видишь! Я тоже таких причин не знаю. Конечно, я вернусь. Мне от тебя никуда не деться. Ты у меня вот здесь, — он с силой приложил ее ладонь к своей груди.
От прикосновения ее пальцев в нем снова проснулось желание. И это желание не было слепым. Он видел ее всю. Он жил ее чувствами, ее страхами, ее желанием.
— Когда ты уедешь? — спросила Кристина, прижавшись к его плечу.
— На днях.
— Надолго?
— Меня не будет несколько дней. Может быть, неделю. Я не знаю.
— Это опасно?
— Не опаснее, чем переходить дорогу на зеленый свет.
— На дорогах бывают пьяные водители. Они иногда сбивают неосторожных прохожих.
— Я буду осторожен.
— Ради меня. Пожалуйста.
— Обещаю.
— Иначе я, как та княгиня, отправлюсь тебя выручать, так и знай.
Они засмеялись, уткнувшись лбами.
* * *
Жора ни на минуту не забывал о Кристине. Одна только мысль о чьем-то унижении захватывала его, наполняла предвкушением своего неоспоримого превосходства. Жизнь без этого чувства казалась ему пресной, лишенной остроты настоящих страстей, настоящих трагедий и слез. Истинный кайф ему приносило ощущение того, что кто-то от него зависит. Так легче примириться с собственной в общем-то бесполезной жизнью, которая в последнее время как-то незаметно для него самого пошла наперекосяк. Бизнес по отправке соотечественниц за кордон начал хиреть еще до звонка Хайнса. Откуда-то возникли долги, из-за них его два месяца назад поймали в подъезде и здорово попинали ногами. В больнице ему даже наложили несколько швов, и месяц он не высовывался из квартиры*. Ко всему прочему его общества постепенно стали избегать еще вчера, казалось, такие верные друзья. И, как он подозревал, это случилось из-за Кристины и из-за тех, кто спорил на нее. Он выиграл пари, показав, что из любой девчонки можно сделать шлюху, а они после этого умыли руки. Жору перестали принимать в «приличных» компаниях. Маленькое молодежное общество постепенно захлопывало перед ним двери. Телефон Жоры молчал целыми днями. Тогда он начинал всех обзванивать сам, но на том конце провода вяло ссылались на занятость или откровенно просили больше не беспокоить. Для простого парня из Слуцка, приехавшего в Минск и познавшего лучшие времена благодаря своей неразборчивости в добывании средств на хлеб насущный, это было все равно что получить унизительную оплеуху на виду у всех. Жора и желал бы хоть кому-то из них отомстить, но они ускользали, не имея желания связываться с ним.