Руки у меня болят, грудь сдавило, но голова по-прежнему ясная, и я, набрав воздуха, опускаюсь под воду, сосредоточившись на том, чтобы грести сквозь волны. Когда я выныриваю и делаю следующий вдох, мне кажется, что я уже ближе к берегу, и я повторяю это движение снова и снова. Я тянусь ногой вниз и чувствую под носком ботинка что-то твердое. Я делаю еще несколько гребков и повторяю попытку. На этот раз я уже твердо стою на дне. Я плыву, бегу, ползу из моря; соленая вода у меня везде — в легких, в глазах, в ушах, и когда я добираюсь до суши, то еще некоторое время стою на четвереньках, приходя в себя, прежде чем поднимаюсь на ноги. Меня сотрясает неконтролируемая дрожь: от холода и осознания того, что я способна на столь непростительные вещи.
Добравшись до коттеджа, я сбрасываю одежду и оставляю ее на полу в кухне. Я натягиваю сухие теплые вещи, затем спускаюсь вниз и развожу огонь. Я не слышу приближения Патрика, зато слышу лай Боу, поэтому распахиваю дверь прежде, чем Патрик успевает постучать в нее. Я приседаю, чтобы поздороваться с Боу и спрятать свою неуверенность при новой встрече с Патриком.
— Зайдешь? — спрашиваю я, выпрямляясь.
— Мне нужно возвращаться.
— Всего на минутку. Прошу тебя.
После короткой паузы он заходит в дом и закрывает за собой дверь. Он не делает попыток сесть, и несколько секунд мы просто стоим друг перед другом, а Боу крутится у нас под ногами. Патрик смотрит мимо меня в кухню, где на полу вокруг груды промокшей одежды растекается лужа морской воды. На лице его мелькает тень смущения, но он ничего не говорит, и тут я окончательно понимаю, что все его чувства ко мне испарились. Его не волнует, где именно промокли мои вещи и почему даже с пальто до сих пор капает вода. Его заботит лишь ужасный секрет, который я от него утаила.
— Прости.
Неадекватно, зато от всего сердца.
— За что?
Он не собирается так просто отпускать меня.
— За то, что лгала тебе. Я должна была рассказать тебе, что я…
Договорить не удается, но Патрик приходит мне на помощь.
— Ты убила кого-то?
Я закрываю глаза. Когда я снова открываю их, Патрик уходит.
— Я не знала, как сказать это тебе, — говорю я, и слова из-за спешки наползают друг на друга. — Я боялась того, что ты можешь подумать.
Он мотает головой, как будто не знает, как меня понимать.
— Скажи мне только одно: ты уехала от того мальчика? Авария, все такое — это мне понятно. Но ты уехала, не остановившись, чтобы помочь, да?
Он заглядывает мне в глаза в поисках ответа, которого я ему дать не смогу.
— Да, — отвечаю я. — Уехала.
Он распахивает дверь с такой силой, что я испуганно делаю шаг назад. После этого он уходит.