30
Я никогда не мог понять, почему ты так хотела познакомить меня со своей семьей. Свою мать ты ненавидела, и хотя с Евой ты разговаривала примерно раз в неделю, она никогда не предпринимала попыток приехать в Бристоль, поэтому совершенно не ясно, отчего ты тащилась в Оксфорд всякий раз, когда она хотела тебя увидеть. Но ты регулярно уезжала туда, как послушная маленькая девочка, бросая меня на ночь или даже больше, чтобы ворковать над все сильнее округлявшимся животом своей беременной сестры и, не сомневаюсь, флиртовать с ее богатым мужем. Каждый раз ты звала меня с собой, и каждый раз я отказывался.
— Они могут подумать, что я все выдумала насчет тебя, — сказала ты и улыбнулась, чтобы показать, что это шутка, но в голосе твоем слышалась безысходность. — Я хочу провести Рождество с тобой — в прошлом году, когда тебя не было, все было иначе.
— Тогда оставайся со мной.
Это был такой простой выбор. Почему же тебе было этого недостаточно?
— Но я хочу побыть и со своей семьей. Мы могли бы даже не ночевать там — просто заехали бы пообедать.
— И при этом ничего не пить? Хорош был бы рождественский обед!
— Машину поведу я. Ну пожалуйста, Иен, я действительно очень хочу показать тебя им.
В сущности, ты умоляла меня об этом. Постепенно ты существенно приглушила макияж, которым пользовалась раньше, но в тот день на твоих губах была помада, и, пока ты просила, я следил за красным изгибом твоего рта.
— Ну хорошо, — пожал я плечами. — Но на следующее Рождество мы будем только вдвоем, ты и я.
— Спасибо!
Сияя, ты обвила меня руками.
— Думаю, нужны какие-то подарки для них. Смешно, конечно, учитывая, сколько у них денег.
— С этим все улажено, — сказала ты, из-за радостного возбуждения не заметив моего язвительного тона. — Ева всегда хочет только ароматические штучки, а Джефф будет рад бутылке скотча. Все пройдет отлично, правда. Они тебе понравятся.
Я сильно в этом сомневался. Я более чем достаточно наслушался всякого про «леди Еву», чтобы иметь о ней собственное суждение, хотя был заинтригован — хотелось посмотреть, отчего ты на ней так помешана. Я никогда не считал отсутствие братьев и сестер большой потерей, и меня раздражало, что ты так часто заговариваешь о Еве. Я иногда заходил в кухню, когда ты разговаривала с ней по телефону, и, если ты резко умолкала, было понятно, что вы обсуждаете меня.
— Чем ты занималась сегодня? — спросил я, переводя разговор на другую тему.