Страх никуда не делся, доктор просто затаил его.
— Значит, так: или ты просишь своего друга оставить меня в покое, или я ничего не буду говорить.
— Я понял, — ответил Лотар. Доктор начинал ему нравиться. — И мой друг тоже понял. Сухмет ухмыльнулся и кивнул по-восточному, что могло означать все что угодно, даже отрицание. Теперь его внимание стало тонким, очень мягким. Этот “шнур” по-прежнему связывал голову Кнебергиша и глаза восточника.
Зато Лотар свернул свое внимание. Он сделал это демонстративно и даже охотно. Пожалуй, его вмешательство, даже если бы Кнебергиш и не возражал, могло только помешать Сухмету.
— Один восточный торговец странными чучелами, который живет в трактире Шува, утверждает, что ты продал ему эту картинку, которую похитил из какой-то книги в княжеском тереме.
Кнебергиш взял лист, повернул к костерку, внимательно осмотрел, потом положил на место и выпрямился.
— Ложь. Я никогда не видел ее раньше.
— Но ты знаешь человека, о котором я спрашиваю?
— Нет. Я не знаю ни одного восточного торговца редкостями.
— В Мираме он называет себя Курбаном. Подумай, может быть, ты все-таки слышал это имя?
— Нет. Я никогда не слышал этого имени. Лотар потер глаза. Нет, так они ничего не узнают.
— Какие опыты ты ставил в своей лаборатории?
— Полагаю, это мое дело.
— Князь нам дал полномочия задавать любые вопросы, даже неприятные, и тебе, как одному из друзей князя, полагалось бы на них ответить.
— Я делал… — Доктор оглянулся, словно в этом зале кроме них мог быть кто-то еще. — Только не смейтесь… Я открыл, что если надавить сок из овощей и некоторых фруктов, то можно получить почти столь же благотворный эффект, как от самих фруктов. В некоторых случаях это очень важно. Например…
Он умолк.
— Продолжай, — попросил Лотар.
— У вас еще есть ко мне вопросы?
Нет, от него трудно было добиться большего. По крайней мере, на этот раз. Может, получится когда-нибудь позже, если это “позже” наступит. Лотар поднялся.
— Чем болен князь?
— У него рак пищевода.
— Сколько ему еще осталось?
— Не могу сказать, потому что не знаю, в каком он сейчас состоянии.
— Ты ушел из города два месяца назад. Если считать, что его состояние не изменилось, тогда сколько?
— Я не колдун. — Он посмотрел на Сухмета, который при этих словах с улыбкой поклонился. — Я не знаю.
Рубос шагнул вперед.
— А вообще сколько могут жить при такой болезни?
— Раньше умирали очень быстро, за несколько недель. Я пришел к выводу, что смерть наступала не от болезни, а от голода. Если наладить правильное питание и попытаться приостановить болезнь, то можно… Можно говорить о годах, пока метастазы не убьют какой-нибудь другой жизненно важный орган.