Когда Катриона подошла к нему, он взял ее за руку и предостерегающе посмотрел на священника. Тот был сильно недоволен, когда его притащили в Банулт, чтобы провести церемонию, и даже сказал гадость про Катриону, но Бретт ясно дал ему понять, что будет очень разумно не говорить больше ничего, кроме слов, положенных по ритуалу. Почему священник все еще оставался в Гормферахе, Бретт понять не мог, но уж позаботится, чтобы тот здесь надолго не задержался.
Церемония прошла без сучка без задоринки, хотя никто не назвал бы священника приятным. Ангус с поразительным изяществом оказался рядом с ними, держа в руках старую церковную книгу, и они поставили в ней свои подписи. Затем Бретт повернулся к собравшимся, ухмыльнулся и поцеловал новобрачную. В воздухе зазвенели радостные поздравления, и Бретт подумал, что еще нигде не чувствовал себя настолько дома, с тех пор как уехал из-под родительской крыши столько лет назад, что и не сосчитать.
Все направились в деревню, где их ожидал пир. Вдоль дороги, идущей через деревню, поставили и накрыли столы, чтобы каждый житель Банулта мог принять участие в пиршестве. Из Гормфераха тоже кое-кто приехал. Тосты говорили все, кто желал поднять кружку. Бретт заметил Элисон с сидевшим у нее на плече котом. Девочка рассказывала Макфингалам, Неду и Натану, какую-то историю, и оба хохотали.
– Ты так широко улыбаешься, Бретт, – сказала Катриона. – Я что-то пропустила?
– Нет. – Он наклонился и легко поцеловал ее в губы. – Просто думаю, что сегодня великолепный день.
– О да. Это правда. Даже отец Мьюр не сумел ничего испортить.
Бретт засмеялся и обнял ее за плечи. Становилось все труднее дожидаться вечера, когда можно будет, наконец, остаться с ней наедине. Не только его тело тосковало по ней. Теперь Бретт знал, что сможет легко сказать, как много она для него значит, и собирался непременно это сделать. До того как ночь закончится, Катриона будет знать, как глубоко проросла в его сердце, и уж он постарается, чтобы и она сказала, что таится у нее в душе. Первая ночь их семейной жизни начнется без тени сомнений и недомолвок между ними.
Катриона улыбнулась в ответ, прильнула к Бретту, и тревога, которую она пестовала весь день, внезапно исчезла. Нет, он так и не сказал ей тех слов, но даже если сейчас он ее и не любит, наверняка полюбит вскоре. Она же видит, как он доволен, что они обвенчались. Это заметно даже по тому, как он ее поддразнивает, пока они едят и пьют. Может быть, любовь еще не пришла, но сердце подсказывало ей, что семена уже укоренились.