Когда внутренний голос тихонько шепнул, что еще ей доставит удовольствие полюбоваться лицом сэра Бретта Марри, Катриона выругалась. Такой опасности она не ожидала. И самое главное не в том, что он истинное наслаждение для глаз, хотя это и правда. Но она видела красивых мужчин и прежде. Они жили и в Банулте, пока лихорадка не убила некоторых из них, а остальные отправились во Францию в поисках средств, чтобы вновь сделать Банулт удобным, приятным местом, каким он был когда-то. Однако ни один из тех мужчин не заставил ее сердце трепетать.
А тут стоило лишь посмотреть в темно-зеленые глаза, и ты сразу же размякла и поглупела, сердито подумала Катриона. Может быть, все дело в том, что она почувствовала возможность истинной страсти, какой Катриона так и не испытала в замужестве, но о которой часто говорили другие женщины. Она мечтала обрести ее с Бойдом, но оказалось, что как мужчина он довольно холоден. В постели все происходило быстро, и занимался он этим только ради зачатия ребенка. Бойд проявил достаточно доброты, когда после двух лет этих трудов она произвела на свет дочь, а не сына, которого он так жаждал, и снова вернулся к попыткам зачать наследника. Катриона все еще чувствовала себя виноватой за то, что слишком часто страшилась своей супружеской постели.
Она улыбнулась при мысли об Элисон, ее чересчур кудрявых рыжих волосах и больших голубых глазах. Пусть все остальное в замужестве обернулось печалью и разочарованием, но только не Элисон. Из-за этого ребенка она не горевала о молодости, проведенной в браке, который не принес ей счастья. Катриона даже терпела попытки Бойда зачать наследника снова после рождения Элисон – по той простой причине, что тоже хотела еще одного ребенка.
И Элисон была одной из причин, по которой она не хотела иметь ничего общего с сэром Джоном Грантом. Он видел ее дитя лишь несколько раз, и его безразличие к малышке положило конец любым ее мыслям о нем. Теперь она смотрела на него, как на досадную помеху. Катриона чувствовала, что сэр Джон не будет рад ее ребенку, даже если она окажется совершенной дурой и решит, будто брак с ним разрешит все проблемы. От этой мысли ее пробирал холод до самых костей. Элисон не просто не получит от этого мужчины любви и мудрого руководства, нет. Катриону не оставляло чувство, что сэр Джон станет угрозой ее дочери, которая может предъявить свои права на Банулт. В конце концов, Бойд получил Банулт в приданое за первой женой в день их свадьбы, когда он взял себе фамилию Маки, на радость ее стареющему отцу. И он должен перейти к ребенку Бойда в случае его смерти; а вот если Элисон исчезнет, земли достанутся любому другому ребенку, которого может родить Катриона.