Я просто не могла ничего поделать, вспоминала его поцелуй — наш поцелуй — словно
цунами затопивший мое тело чем-то горячим и тяжелым. Я была ошеломлена, окружена со всех
сторон. Я знала, каков он на вкус, как он рычал, когда его руки были на моей обнаженной коже.
Я постаралась не дрожать, но это было уже слишком.
Дверь закрылась с легким щелчком, но для меня это прозвучало, как выстрел — потому что
мы остались наедине. Я задержала дыхание и заправила волосы за уши. Мне нужно было
сосредоточиться на словах, которые я повторяла про себя уже пять часов.
Я могла уйти, но моя совесть мне не позволило бы, и на этом все закончилось.
Не обращая внимания на мурашки по коже от его ослепительного взгляда, я надела маску
спокойствия и сказала:
— Причина, по которой я здесь...
— Позволь мне угадать, — он скрестил свои широкие руки на широкой груди, распрямив
широкие плечи и оперся о стол своими узкими бедрами, — твой уровень заинтересованности...
изменился.
Я прищурилась.
— Что?
— Ты изменила свое мнение обо мне, — то, как он сказал эти слова, невозмутимо и
язвительно, привели меня к выводу, что он подумал, будто я пришла выпрашивать еще поцелуев,
чтобы обмануть его своими женскими хитростями.
Если бы он знал, что я не обладала женскими хитростями. Только нервная дрожь и
настольные игры. Я еще больше прищурилась. Он не должен был говорить. Он должен был слушать.
22
Книга 1: Притяжение
Пенни Рейд
— Нет. Это не так. Это по поводу шкафа.
Он усмехнулся, будто не поверил мне.
— Милое платье.
Я посмотрела вниз на себя, моя рука автоматически легла на живот.
— Ох, спасибо. Оно не мое.
— Правда? — он и в правду мне не поверил.
— Да. Он слишком короткое. Мне говорили, — я дернула за подол платья, может от этого оно
станет длинней, — что не пропустят, если не буду в юбке.
Его внимание переместилось туда, где мои руки возились с платьем, задерживаясь там.
Мартин оторвался от бильярдного стола и подошел ближе ко мне, его шаги были неторопливы, а
взгляд блуждал по моему телу. Снова я почувствовала себя словно лошадь, которую вывели на
прогулку.
— Ты всегда можешь снять его - платье, - если чувствуешь себя некомфортно.
Его слова слишком меня взволновали, отчего щеки покрылись розовым румянцем. Он
остановился прямо напротив меня. Многозначительно уставившись на выпуклость моей груди, он
переходил все установленные границы.
Это все было настолько неуместно...