Притяжение (Рейд) - страница 2

он продолжил. — Я даже не знаю, сколько нужно добавить. Я пробовал только на сучках.

— Я тоже не знаю. Просто... сделай двойную дозу. Мартин, это что? Вдвое больше, чем то, что

ты давал девчонкам?

Я опять напряглась, мои глаза сузились. После имени «Мартин» сердце забилось быстрее. Я

знала одного Мартина.

Мартин Сандеки.

Мартин Сандеки был наследником Телекоммуникационной Компании Сандеки в Пало-Альто,

Калифорния, и нахал каких мало. Я тоже была из известной семьи — моя мама являлась сенатором

США, отец был деканом колледжа медицины при Калифорнийском университете, а дед по

материнской линии был астронавтом. Но, в отличие от семьи Мартина, мы не были миллиардерами.

Моя семья - это ученые, политики и преподаватели.

Мартин Сандеки — это шесть футов и три дюйма физического воплощения современного

Геркулеса и капитана университетской команды по гребле.

Мартин Сандеки — беспардонный исключительный бабник и своего рода придурок под

личиной хулигана.

Мартин Сандеки — мой партнер по лабораторным химии на целый год и самый недоступный

человек во Вселенной, с которым я не разговаривала, за исключением нескольких просьб, например,

за мензурками, передать результаты или попросить изменить уровень тепла на моей горелке

Бунзена.


2

Книга 1: Притяжение

Пенни Рейд

И, говоря «горелка Бунзена», я действительно имела в виду горелку Бунзена. Не в

переносном смысле бунзеновской горелки у меня в штанах. Потому что я надеялась, что Мартин

Сандеки не догадывался, что повлиял на уровень моего тепла в том самом переносном смысле.

Он действительно повлиял на меня. Но, несомненно,— поскольку он был космически

недосягаем и как бы хулиган — я не хотела, чтобы он знал об этом.

— Он весит примерно на двадцать два... так что да. Я согласен, — ответил мужчина. Его

теннисные туфли издали неприятный звук, когда он приблизился к моему укрытию.

Я закусила губу и посмотрела в трещину в дверце шкафа. Лица не было видно, но теперь я

могла его разглядеть: он стоял напротив шкафа, рядом с неизвестной девушкой. Наверное, лицом к

ней.

— Что с этого будет мне? — спросил монстр, его голос стал ниже, более интимным.

Послышался шелест и звуки поцелуев. Инстинктивно я высунула язык, насмехаясь и подавляя

рвотные позывы. Подслушивание открытых проявлений любви неприятны, особенно когда речь идет

о причмокивании губами и стонах, в то время как ты в ловушке в химической лаборатории, где

воняет серой.

Следующие слова девушки были немного льстивыми.