он продолжил. — Я даже не знаю, сколько нужно добавить. Я пробовал только на сучках.
— Я тоже не знаю. Просто... сделай двойную дозу. Мартин, это что? Вдвое больше, чем то, что
ты давал девчонкам?
Я опять напряглась, мои глаза сузились. После имени «Мартин» сердце забилось быстрее. Я
знала одного Мартина.
Мартин Сандеки.
Мартин Сандеки был наследником Телекоммуникационной Компании Сандеки в Пало-Альто,
Калифорния, и нахал каких мало. Я тоже была из известной семьи — моя мама являлась сенатором
США, отец был деканом колледжа медицины при Калифорнийском университете, а дед по
материнской линии был астронавтом. Но, в отличие от семьи Мартина, мы не были миллиардерами.
Моя семья - это ученые, политики и преподаватели.
Мартин Сандеки — это шесть футов и три дюйма физического воплощения современного
Геркулеса и капитана университетской команды по гребле.
Мартин Сандеки — беспардонный исключительный бабник и своего рода придурок под
личиной хулигана.
Мартин Сандеки — мой партнер по лабораторным химии на целый год и самый недоступный
человек во Вселенной, с которым я не разговаривала, за исключением нескольких просьб, например,
за мензурками, передать результаты или попросить изменить уровень тепла на моей горелке
Бунзена.
2
Книга 1: Притяжение
Пенни Рейд
И, говоря «горелка Бунзена», я действительно имела в виду горелку Бунзена. Не в
переносном смысле бунзеновской горелки у меня в штанах. Потому что я надеялась, что Мартин
Сандеки не догадывался, что повлиял на уровень моего тепла в том самом переносном смысле.
Он действительно повлиял на меня. Но, несомненно,— поскольку он был космически
недосягаем и как бы хулиган — я не хотела, чтобы он знал об этом.
— Он весит примерно на двадцать два... так что да. Я согласен, — ответил мужчина. Его
теннисные туфли издали неприятный звук, когда он приблизился к моему укрытию.
Я закусила губу и посмотрела в трещину в дверце шкафа. Лица не было видно, но теперь я
могла его разглядеть: он стоял напротив шкафа, рядом с неизвестной девушкой. Наверное, лицом к
ней.
— Что с этого будет мне? — спросил монстр, его голос стал ниже, более интимным.
Послышался шелест и звуки поцелуев. Инстинктивно я высунула язык, насмехаясь и подавляя
рвотные позывы. Подслушивание открытых проявлений любви неприятны, особенно когда речь идет
о причмокивании губами и стонах, в то время как ты в ловушке в химической лаборатории, где
воняет серой.
Следующие слова девушки были немного льстивыми.