– Мне пока везет, – улыбался Сташков. – Но, говорят, бог троицу любит. Тем более долго нас на формировке не продержат. Пока два орудия получил, через денек-другой остальные два получу. Неделю на пристрелку дадут, и вперед.
На батарее чувствовалась рука опытного командира. Дежурили два поста с ручными пулеметами, территорию обходил патруль. Дежурный по батарее отрапортовал Сташкову, что происшествий нет, личный состав занимается подготовкой и хозяйственными работами согласно плану.
– Крепко вы свои две пушки охраняете, – поддел артиллериста Иван Коржак.
– Не пушки, а орудия, – невозмутимо пояснил капитан. – Они, кстати, на тринадцать километров бьют и за километр броню любого танка берут.
– Ну, если так…
– У меня хозяйство немалое, – продолжал Сташков. – Личного состава больше ста человек, тридцать пять лошадей, два тягача. А до линии фронта отсюда напрямую всего двенадцать километров. Держу наготове отделение истребителей танков. Бронебойные ружья, гранаты, бутылки с «КС». Ладно, пошли в землянку, обмоем медали-ордена как следует, когда еще встретимся.
Бдительность старого артиллериста уже не вызывала смешки. Капитан действовал правильно. Двенадцать километров для немецких танков – полчаса ходу. Ударит рота «панцеров», а двигаются они тихо на своих обрезиненных катках и колесах, и снесут батарею.
Были уже такие случаи. Маршевую роту недавно немецкий танковый взвод прямо на дороге перехватил. Двести пятьдесят человек, половина без винтовок, не говоря о гранатах, шли как на прогулке.
Четыре танка ударили крепко. Многие бойцы не успели понять, что это немецкие машины. Было убито и ранено около ста бойцов.
Потери были бы больше, но поблизости оказалось зенитное орудие, которое вступило в бой и подожгло один из танков. Немецкий разведвзвод развернулся и ушел к себе, оставив горящую машину. Этот случай долго обсуждали и усилили посты.
Тем временем ординарец и девушка-связистка быстро накрыли стол. Разбавленный спирт, тушенка, сало. На печке грелась вода для чая.
– Ну, ребята, давайте за наши награды.
У гостеприимного артиллериста Матвея Сташкова засиделись часа полтора. Начальства поблизости нет, можно поговорить откровенно. Вспомнили начало войны, летнее отступление. Впрочем, в то время дивизия была еще во Фрунзе, только формировалась.
Но от очевидцев слышали, что происходило в июле сорок первого и сколько побитой, сгоревшей техники стояло на дорогах. Конечно, война началась неожиданно, но ведь нельзя списывать на неожиданность четыре месяца сплошного отступления.
– У фрицев хорошо налажено взаимодействие, – рассуждал Матвей Сташков. – На рожон не лезут. Воздушная разведка все наши точки сверху снимет, затем артподготовка и танковый удар. Дадим им отпор, снова авиация тут как тут. Умело воюют, ничего не скажешь.