Оказалось, что мы, а не Гитлер, готовили европейскую бойню, а Гитлер лишь опередил нас. Повторялось на все лады, что волевой и жесткий Сталин потерял в первые дни войны голову от страха и прятался неизвестно где.
Ему приписывались все ошибки и причины огромных потерь Красной армии в первый год войны. Сталин не учел, не продумал, пренебрег и так далее.
Красная армия в первые месяцы понесла огромные потери. Только в плен было захвачено около трех миллионов бойцов и командиров.
На 80 % армия состояла из сельских жителей. Колхозников, крестьян, называйте их как хотите. В ходе работы над этой и другими книгами о Великой Отечественной войне я опросил более двухсот участников. В основном рядовых, лейтенантов, капитанов.
В подслащенные маршальские и генеральские мемуары я верил мало, они были неискренны, писались под прессом цензуры, да и сами генералы зачастую уходили от правды.
Рядовые бойцы (в том числе офицеры до командира роты и батальона) были гораздо откровеннее. От них я узнал много того, о чем лишь мог догадываться.
О репрессиях упоминали лишь единицы. Зато большинство с неодобрением и зачастую со злой иронией вспоминали бездумную волну всеобщей коллективизации на селе. Она погубила не только массу простых людей (высланных, осужденных), но и лишила села настоящего хозяина, крепких крестьянских семей.
В исторических передачах не раз звучало то, что многие красноармейцы в первые месяцы не очень-то рвались воевать (плюс бездарность командования). Отсюда и невиданное в истории количество пленных, погибших, пропавших без вести.
Но это лишь одна сторона медали. Были и бесконечные очереди добровольцев в военкоматы, где школьники прибавляли себе годы, чтобы попасть на фронт.
А ряды народного ополчения? Их запечатлели бесстрастные кадры кинохроники. Рабочие, учителя, преподаватели вузов, совсем не военного вида, возрастом далеко за сорок. Возможно, участники Гражданской войны, вооруженные старыми винтовками.
Они погибали, сражаясь с самой мощной армией Европы, имея лишь эти старые винтовки, штыки и гранаты. А вспомните оборону Брестской крепости, московских курсантов. Все они вели бои до последнего человека на пути наступления вермахта.
Эта сторона медали перевесила чьи-то обиды и неприязнь к советской власти.
А песни тех времен? Наполовину грустные, наполненные тоской, но и обещанием вернуться с победой. Их пели, заведомо зная, что вернутся далеко не все. «И, значит, нам нужна одна победа, одна на всех – мы за ценой не постоим!»
Успешно начавшийся, «Восточный поход» Германии уже в июле стал тормозиться, а потери вермахта превысили все предполагаемые прогнозы.