— Должно быть, это было что-то! Хотелось бы послушать о ваших подвигах.
— Я не путаю удовольствие с бизнесом.
Она смерила его откровенно оценивающим взглядом.
— Вы — весьма привлекательный мужчина.
— Маркита, оставьте это для съемочной площадки.
Она со смешком задержалась у двери.
— Если передумаете, у вас есть мой телефон.
— Спасибо.
* * *
Том Фаллон стал гомосексуалистом раньше, чем звездой футбола. В ранней юности в сложной системе его мыслей и чувств, мозга и половых органов были нарушены некоторые жизненно важные связи. Это случилось так давно, что «альтернативные» способы проявления чувств стали неотъемлемым свойством его натуры.
Он еще не достиг шестнадцатилетия, а за плечами уже было два эпизода. Один произошел в строящемся доме в Говард-Биче, где он вырос. Его привел туда друг-семиклассник, велел спустить брюки и достать свою «штуковину» — и сам сделал то же самое. Они долго массировали друг друга — и наконец это случилось. Испытанное Томом чувство благодарности граничило с любовью. Полгода спустя семья этого мальчика переехала. У Тома было такое чувство, словно его жизнь кончена.
Как раз в то время он начал бурно расти и достиг своего теперешнего роста — шесть футов с гаком; стал долговязым, но мускулистым юношей. Девушки наперебой приглашали его на вечеринки, где парочки тискались в темноте. Том не мог взять в толк, что в этом находят другие парни. Сам он, обнимая девушку, не испытывал ничего, кроме неловкости; их холодные мокрые губы вызывали у него брезгливость. Но он старался: прижимался ртом к их алчущим поцелуя ртам, даже ласкал груди. Когда парни, похабно ухмыляясь, обменивались подробностями, Том добросовестно принимал в этом участие, но в глубине души считал все это глупостями. В его грезах безраздельно царил уехавший товарищ.
Не прошло и года, как он снова увлекся. На сей раз объектом его внимания стал толстый, всегда загорелый парень по имени Элджин — большой любитель кошек. У него их было не менее дюжины. Элджин был старше (ему чуть-чуть не хватало до девятнадцати), но страдал слабоумием и служил парням мишенью для насмешек. Бедняга Элджин! Его никто не любил, и ему приходилось сторожить своих кошек, потому что стоило ему утратить бдительность, как какой-нибудь соседский мальчишка привязывал к их хвостам консервные банки или обстригал когти.
Однажды, совершая пробежку (в то время Том увлекся легкой атлетикой), на лесной тропе он наткнулся на Элджина, разыскивающего одну из своих кошек. Она исчезла пару дней назад, и Элджин предполагал самое худшее. Том хотел продолжить бег, но в этой случайной встрече наедине, вдали от дома было что-то необычное, и он остался. Они битый час искали пропавшую кошку. Элджин, прежде числивший Тома среди своих обидчиков, начал пускать слюни от благодарности. Том проявил дружелюбие, однако в душе ненавидел несчастного идиота. Он решил: прежде чем они выйдут из леса, один из них возьмет верх. На землю пали сумерки — а вместе с ними и брюки Элджина. Том вошел в него сзади. Элджин заскулил и тем самым сделал наслаждение более острым.