— Вставай, лежебока! — Влада погладила Кирилла по щеке. — Иди мойся, а я тебе приготовлю завтрак.
Рука Влады порхнула на его грудь, скользнула по животу, еще чуть ниже и замерла.
— Обманщик, — с наигранным возмущением воскликнула она, — ты подглядывал за мной своими бесстыжими глазами! Вот доказательство!
Свободной рукой Влада откинула одеяло.
Кирилл обнял ее, крепко прижал к себе. Мокрые волосы Влады рассыпались по его груди. От них пахло свежестью и цветами. И еще пахло ею… Тонкий зовущий аромат желанной женщины.
— Завтрак откладывается, — только и смог произнести он.
Завтрак пришелся на время ужина.
Едва одетые, они вытащили из холодильника все, что было: апельсины, колбасу, сыр, борщ, молоко, масло, яблоки, яйца, сметану, варенье, котлеты, майонез, ветчину, бананы, селедку, зелень, шпиг…
Не имея ни сил, ни желания готовить, они ели все без разбора, запивая сало молоком, закусывая котлеты бананами.
Они — о, Боже! — ели варенье руками и кусали апельсины, как яблоки, даже не потрудившись очистить их. Вся кухня была пропитана запахом апельсинов. Влада и Кирилл целовались, и поцелуи тоже пахли апельсинами.
— Я представляю, что с нами будет, — хохотала Влада, — мы с тобой на один горшок вдвоем не поместимся…
Выглядела Влада совершенно другим человеком: преображенная, с румянцем во всю щеку, с блестящими глазами.
Просто так на нее смотреть было невозможно. Хотелось тут же сгрести ее в охапку и тискать, ласкать и целовать без перерыва, пока не свалишься от изнеможения.
Так он и сделал.
И снова безумство: бессвязные фразы, вскрики и провалы…
В три часа ночи они наконец угомонились. Уже не хотелось ничего. Они лежали, держась за руки. Сон не шел. Было просто хорошо — быть рядом и слышать дыхание друг друга.
— Это и есть та самая сабля, с которой твой героический дед на белых ходил? — спросила Влада и глазами показала на ковер, где висело оружие: сабля, кортик, старинный стилет и охотничий нож.
— Та самая и есть, — ответил Кирилл, — кортик — прадедов. Остальное — отца. Охотничий нож ему какой-то алкаш у пивного ларька за кружку пива отдал. А стилет… Отец тогда работал в торгпредстве. Купил его в Майами, в антикварном магазинчике. А потом всю жизнь удивлялся, зачем он это сделал.
Вот сейчас самое время сказать ей про Америку, подумал Кирилл.
Он замолчал и через минуту вновь заговорил:
— Я должен тебе признаться кое в чем…
— …я имел кучу баб, и у меня, ох и ах, шестеро незаконнорожденных детей, — закончила за него Влада.
— Так ты обо мне все знаешь? — притворился удивленным Кирилл.
— Что?! — угрожающе вскрикнула Влада. Она вскочила, схватила его за горло и всерьез стала душить.